Во дворе тихонько ржанул и переступил копытами хамахарский жеребец. Послышалось низкое ровное гудение, до слёз знакомое и совершенно здесь невероятное. ... Румата стал подниматься, и в ту же минуту из ночной темноты в комнату шагнул дон Кондор <...>
Румата вскочил, едва не опрокинув скамью. Он готов был броситься, обнять, расцеловать его в обе щёки, но ноги, следуя этикету, сами собой согнулись в коленях, шпоры торжественно звякнули, правая рука описала широкий полукруг от сердца и в сторону, а голова нагнулась ... Дон Кондр сорвал бархатный берет с простым дорожным пером, торопливо, как бы отгоняя комаров, махнул им в сторону Руматы <...>
Цитаты в тренде
Еще один момент. Если вас в детстве унижали родители, если они вас одергивали и контролировали во всем, если не давали вам жить и издевались над вами, то и вы тоже будете вести себя со своими собственными детьми точно так же. Может, вам кажется, что вы знаете - так делать не надо - и не повторите ошибок ваших родителей. Но это заблуждение. Потому что как надо - вы не знаете, потому что иного примера родительского поведения у вас нет. И вы искалечите своих детей так же, как искалечили в свое...
А. В. Тукмаков
Державы царей ограничены — либо горами, либо реками, либо чуждыми нравами и обычаями, либо иноязычьем. Мое же царство необъятно, как мир, ибо я ни итальянец, ни француз, ни индус, ни американец, ни испанец — я космополит. Ни одно государство не может считать себя моей родиной, и только богу известно, в какой стране я умру. Я принимаю все обычаи, я говорю на всех языках.
Александр Дюма
Никогда еще не было народа без религии, то есть без понятия о зле и добре. У всякого народа свое собственное понятие о зле и добре и свое собственное зло и добро. Когда начинают у многих народов становиться общими понятия о зле и добре, тогда вымирают народы, и тогда самое различие между злом и добром начинает стираться и исчезать. Никогда разум не в силах был определить зло и добро, или даже отделить зло от добра, хотя приблизительно; напротив, всегда позорно и жалко смешивал; наука же...
Федор Достоевский