Об авторе
- Профессия автора: Драматург, Писатель
- Дата рождения: 19 февраля 1964 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Между тем, никогда народ официально в унию не переходил. В 18 веке 60 православных священников, прельщенных земными благами, подписали декларацию о готовности подчиниться римскому папе, но основная масса священников, человек до 300, этой декларации не подписывали, только не нашли в себе мужества порвать общение с подписавшими и начать борьбу с делом, которому покровительствовали всесильные тогда венгерские паны.
Инок Всеволод
Возлюбленный и друг, который относится к тебе как к живому, развивающемуся организму, вроде дерева в лесу, фикуса в доме или розы в саду; любимый и друзья, видящие в тебе существо, которое живёт и дышит, - человеческое, но вдобавок состоящее из очень тонких, влажных и волшебных вещей; любимый и друзья, которые поддерживают в тебе это существо, - вот люди, которых ты ищешь. Они будут друзьями твоей души на всю жизнь. Чтобы сохранить осознанность, сохранить интуицию, сохранить тот пылающий...
Кларисса Пинкола Эстес
Осень. Свет золотой в алтаре,
В окнах — цветистые стекла.
Я прихожу в этот храм на заре,
Осенью сердце поблекло…
Вещее сердце — поблекло… Грустно. Осень пирует,
Осень развесила красные ткани,
Ликует…
Ветер — как стон запоздалых рыданий.
Листья шуршат и, взлетая, танцуют. Светлое утро. Я в церкви. Так рано.
Зыблется золото в медленных звуках органа,
Сердце вздыхает покорней, размерней,
Изъязвленное иглами терний,
Иглами терний осенних…
Терний — осенних.
Ходасевич Владислав Фелицианович
Сел перебелять новую сказку: "Колобок". Смешная такая история, ужасти. Этот колобок и от бабушки ушел, и от дедушки ушел, и от медведя, и от волка. По лесу знай себе катался. Песенки пел веселые, с прибаутками: "Я колобок-колобок, по амбару метен, по сусеку скребен, на сметане мешен, на окошке стужен!" Бенедикт радовался за колобка, пишучи. Посмеивался. Даже рот открыл, пока писал.
А как дошел до последней строки, сердце екнуло. Погиб колобок-то. Лиса его: ам!- и съела. Бенедикт даже...
Татьяна Толстая
Что, если этот много лет знакомый путь
Вдруг решит не вести больше к дому, а пойдет зигзагами
Как хвост воздушного змея, просто и бесцеремонно!
Что, если его гудроновая кожа
Была лишь длинным рулоном ткани, Которую разматывают, и она приспосабливается по форме
К тому, что похоронено под ней?
Что, если он сам направит себя, куда захочет, В незнакомые места, через горы.
На которые вдруг придется взбираться.
Кто отказался бы тогда идти с ним?
Кто не хотел бы знать, чем кончится...
Корнелия Функе
