— Провели чемпионат мира по пьянству. Первое место заняли
— Русские?
— Нет, финны. Второе место заняли
— Русские?
— Нет, французы. Третье место заняли
— Русские?
— Американцы.
— А русские?
— А русские в жюри сидели.
Цитаты в тренде
Фотография 11 сентября Прыгнули вниз из горящего зданья —
один, два, несколько человек
выше, ниже. Фотография их задержала при жизни,
а теперь сохраняет
над землею к земле. Каждый из них еще цел,
со своим лицом
и кровью хорошо укрытой. Времени еще хватает,
чтобы волосы растрепались,
а из карманов повыпадали
ключи, мелкие деньги. Они еще витают в воздухе,
в пределах этого пространства,
которое как раз открылось. Только две вещи я могу для них сделать —
описать их...
Вислава Шимборская
Ниро чувствовал, что неудачи воздействуют непосредственно на "эмоциональный" отдел мозга в обход "высокоинтеллектуальной" коры, постепенно нарушая функции гиппокампуса и ослабляя память. Есть мнение, что за память отвечает именно гиппокампус. Это самая творческая часть мозга; считается также, что она вбирает в себя весь негатив регулярных неприятностей вроде того хронического стресса, который мы постоянно испытываем от каждодневного впрыскивания отрицательных эмоций, — в противоположность...
Нассим Николас Талеб
— Значит, в почтовые клячи записался?
— Похоже на то.
— Ну, так на это я, брат, вот что скажу: пить лучше! Я вот напьюсь, лягу себе на диван (а у меня диван славный, с пружинами) и думаю, что вот я, например, какой-нибудь Гомер или Дант, или какой-нибудь Фридрих Барбаруса, — ведь все можно себе представить. Ну, а тебе нельзя представлять себе, что ты Дант или Фридрих Барбаруса, во-первых, потому что ты хочешь быть сам по себе, а во-вторых, потому что тебе всякое хотение запрещено, ибо ты...
Федор Достоевский
Кобейн так описывал абердинскую повседневность: "Рубка леса и выпивка, секс и выпивка, разговоры о сексе и еще по чуть-чуть. У людей этого города нет воодушевления, они не хотят ничего делать. Господствуют чувство бесконечной депрессии и алкоголизм. Все как бы стыдятся своего родного города".
Бред Моррелл
Время от времени Пит начинает засыпать, я кричу его имя, и с каждым разом мой голос все громче и отчаяннее. Потому что, если он уйдет, если умрет сейчас у меня на глазах, я сойду с ума. Пит борется, возможно, больше ради меня, чем ради себя, и я понимаю, как ему трудно: ведь сон, беспамятство — это тоже избавление. Если бы и мне забыться вместе с ним! Но я не смогу — слишком бешено колотится в груди сердце, а значит, я не могу позволить уйти ему. Просто не могу.
Сьюзен Коллинз
