Зиму лютую и холодную я без крова осталась одна,
Вся лохмотьями разодетая, простудилась, в больницу легла.
А в больнице той, прибодрилася, пролежав я там месяцев 5.
А по выходу очутилася, я без крова и пищи опять.
Там на улице познакомилась, с бедняком таким как и я,
И за душу его полюбила его, потом сына ему родила.
Я женою была не кокеткою, но настигла большая беда.
Заболел мой муж тут чикоткою, и я с сыном осталась одна.
Дни за днями шли, за годами года, сын красавцем стал подрастать…
Об авторе
- Профессия автора: Поэт
- Дата рождения: 3 октября 1895 г.
- Дата смерти: 28 декабря 1925 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Пританцовывая, я вышел из своей комнаты и прошел через спальню родителей. Белье у них на постели было сбито в кучу, открывая матрас с двумя вмятинами. На покоробившемся комоде валялась целая груда пластмассовых гребешков всех цветов и размеров, которые отец принес из школьного стола находок. Он всегда тащил домой всякий хлам, словно пародировал свою роль кормильца семьи.
Джон Апдайк
– Что ж, все до единого – злодеи?
– Просто люди, – подмигнул Семен. – Им нравится, когда кто-то спотыкается, поскольку это дает повод к пересудам. Они охотно бегут поглядеть на драку, сплетни им милы, хотя всякий морщится и говорит вслух: «Как возможно, чтобы я вникал во вздор-с, это же гнусные происки врагов и нелепые пустяки-с…»
Оксана Демченко
Тот, кто хочет сделать из человека только механизм, орудие труда, тот берет на себя большой грех, потому что он поступает как убийца: отрывает человека от неба и закрывает ему свет. Но он ещё и близорукий, потому что рано или поздно, наблюдая за людьми-механизмами, которыми он себя окружает, он сам превратится в механизм. И такой человек, однажды сняв мундир, тут же умрет, потому что весь он уже воплотился в мундир.
Анатолий Гудов
а наших глазах мир обретает все большее единообразие; бурно развиваются телекоммуникационные средства; в жилых помещениях появляется новая аппаратура. А человеческие отношения постепенно становятся невозможными, что весьма способствует уменьшению количества историй и происшествий, которые в сумме составляют чью-то жизнь. И мало-помалу перед нами возникает лик Смерти во всем ее великолепии. Третье тысячелетие обещает быть чудесным.
Мишель Уэльбек
