Финики были сладки, это так – но жизнь горька и безрадостна. Девочку Фабию, дочь раба, после внезапной смерти господина четырежды перепродавали. Когда Фабия стала красивой синеокой девушкой, зацеловали губы ее и заласкали тело. Так переходила она из рук в лапы, из лап в щупальца. Печаль вошла в синие глаза рабыни и не уходила из неперепроданной души ее. Время катилось от года к году, как стертый обол, оброненный наземь.
Об авторе
- Профессия автора: Драматург, Писатель
- Дата рождения: 11 февраля 1887 г.
- Дата смерти: 28 декабря 1950 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Якорь, намертво вросший в планету, и железный шиповник с корнями до центра Земли. И между ними — белый шнурок с хитрыми Володькиными узелками. Двадцатиметровая веревочка — бесконечная, как Вселенная, и вечная, как пламя нашего жемчуга. Она прошила завихрения загадочных миров, тонкая, слабенькая на вид. Как насмешка над всеми законами пространства и времени...
Владислав Крапивин
- Мы практикуем специализацию, вам не кажется? - спросил Гай. - Мы избирательно порядочны, если вообще порядочны. Каждый из нас обладает одним или двумя достоинствами, которые мы культивируем в себе, правда не слишком. Или находим такое положительное качество, которое всегда так или иначе полезно, зачтется как добродетель, это может быть твердость, или добросердечие, или целомудрие, или воздержанность, или честь. Что-нибудь не слишком неподъемное, не слишком обременительное, что подойдет нам...
Айрис Мердок
Моя переписка с читателями и знакомство с их судьбами позволили понять, почему нашему населению нравится смотреть "мыльные оперы". Ведь в сериалах на 200 серий показывают ситуацию, которую можно решить за пять минут делового разговора. Зритель в это время чувствует себя умнее героев и на какое-то время успокаивается. Каюсь, я этим пользовался, когда сериалы шли днем. Я в это время делал обход. Мои пациенты всей душой были в голубом ящике, где примитивные герои бросали друг в друга шаблонные...
Михаил Литвак
— А вы? — спросил он. — Вы... не влюблены...
— Влюблена, нет... я не люблю этого: я вас люблю! — сказала она и поглядела на него долго, как будто проверяли и себя, точно ли она любит.
— Лю...блю! — произнес Обломов. — Но ведь любить можно мать, отца, няньку, даже собачонку: все это покрывается общим собирательным понятием "люблю", как старым...
— Халатом? — сказала она, засмеявшись.
Иван Гончаров
