Лили в начале ее карьеры не раз освистывали на европейских оперных сценах; она спокойно ждала, когда в шуме и крике можно будет уловить преобладающее мнение, а после спектакля старалась выяснить для себя, чем, собственно, было вызвано неудовольствие публики.
Торнтон УайлдерОб авторе
- Профессия автора: Романист, Писатель
- Национальность: американский
- Дата рождения: 17 апреля 1897 г.
- Дата смерти: 7 декабря 1975 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Следует помнить, что слово «демократия», которое часто употребляется в современных средствах массовой информации, – это совсем не то слово «демократия», которое было распространено в XIX и в начале XX века. Это так называемые омонимы; старое слово «демократия» было образовано от греческого «демос», а новое – от выражения «demo-version».
Виктор Пелевин
Были черные времена, когда меня называли в Париже - трейдером (то есть личностью запредельно vulgaire), в Лондоне - философом (читай: оторванным от жизни теоретиком), в Нью-Йорке - пророком (язвительно, так как тогда мое пророчество не сбылось) и в Иерусалиме - экономистом (за мой приземленный материализм). А теперь мне, похоже, приходится, напрягая все силы, соответствовать совершенно незаслуженной репутации пророка в Израиле (неимоверно амбициозная задача), philosophe во Франции, экономиста...
Нассим Николас Талеб
На каждого президента находится свой киллер. На каждого пророка – тысяча толкователей, что извратят суть религии, заменят светлый огонь жаром инквизиторских костров. Каждая книга когда-нибудь полетит в огонь, из симфонии сделают шлягер и станут играть по кабакам. Под любую гадость подведут прочный философский базис.
Сергей Лукьяненко
Я держу ее в объятиях посреди улицы, мои руки в крови, ее лицо в крови, мои губы в крови, ее рот в крови, мои глаза в крови, ее волосы в крови, мои слезы – это кровь, и ее– кровь. Но никакие старинные заклинания нас уже не спасут. И я отворачиваюсь, с трудом поднимаюсь на ноги. Кэрол говорит: «Останься!» Но прошло уже двадцать пять лет и больше, и мне надо уйти, надо оставить ее одну здесь, на этой улице, в этой кровавой реке. И я смотрю вверх, а там – лишь Закон, Великий Закон, луна и Он....
Дэвид Пис
И вдруг я понял, в чем еще великая сила Мадрида, кроме его людей. Не в самолетах, не в пулеметах и пушках, не в идеях и даже не в крови, проливаемой его защитниками. Великая сила Мадрида была в верности данному слову — как у подполковника Рохо, не способного переступить через присягу, как у многих таких, как он. Просто вера в честное слово, вера в то, что невозможное возможно.
Фернандо Мариас
