Степа решил, что семерка в единственном числе обладает недостаточной силой, и принялся покрывать крошечными синими уголками страницу за страницей, чувствуя себя завоевателем, набирающим армию для покорения мира. Но армия, как быстро выяснилось, не желала сражаться. Синяки, полученные Степой в летнем лагере после того, как семерками было исписано ровно семь тетрадей, показали это с полной убедительностью.
Виктор ПелевинЦитаты в тренде
Он называет все дикое в себе волком и находит это злым, опасным, с мещанской точки зрения - страшным, и, хотя он считает себя художником, хотя убежден в тонкости своих чувств, ему невдомек, что, кроме волка, за волком, в нем живет и многое другое, и не все то волк, что волком названо, и живут там еще и лиса, и дракон, и тигр, и обезьяна, и райская птичка. Ему невдомек, что весь этот мир, весь этот райский сад прелестных и страшных, больших и малых, сильных и слабых созданий точно так же...
Герман Гессе
Способность говорить и способность любить - единственные и неповторимые свойства феномена человека. На самом деле люди восхищаются вовсе не тем, что речь - двигатель прогресса. В словах восхитительно то, что благодаря им мы способны переживать. И что с помощью слов можем передавать переживания другим.
Вишневский Януш
В минуты сомнения, когда человек колеблется, когда он стоит на распутье, не зная, по какой дороге ему идти, и даже тогда, когда он выбрал дорогу и уже готов вступить на нее, какой-то тайный голос удерживает его. Потом всегда оказывается, что, если б он пошел по той дороге, которую выбрал сначала и которую должен был выбрать, она привела бы его к гибели...
Даниель Дефо
- История — это уверенность, которая рождается на том этапе, когда несовершенства памяти накладываются на нехватку документальных свидетельств.
— Вот как? Кто же такое сказал?
— Лагранж, сэр. Патрик Лагранж. Француз. ‘“History is that certainty produced at the point where the imperfections of memory meet the inadequacies of documentation.” ’
‘Is it, indeed? Where did you find that?’
‘Lagrange, sir. Patrick Lagrange. He’s French.’
Джулиан Барнс
Мальчик шел, в закат глаза уставя.
Был закат непревзойдимо желт.
Даже снег желтел к тверской заставе.
Ничего не видя, мальчик шел.
Шел,
Вдруг
Встал.
В шелк
Рук
Сталь.
С час закат смотрел, глаза уставя,
За мальчишкой легшую кайму.
Снег, хрустя, разламывал суставы.
Для чего? зачем? кому?
Был вором-ветром мальчишка обыскан.
Попала ветру мальчишки записка.
Стал ветер петровскому парку звонить:
Прощайте
Кончаю
Прошу не винить
Владимир Маяковский