Большее Цитаты (страница 495)
Истинное счастье – это мир в душе!
Довольство может быть просто так, само собой, без усилий. И даже большей частью так оно и есть. Мир в душе обретаешь только после борьбы, после жестоких боёв и блужданий. Требуется ещё одно: оставаться верным самому себе. Это возможно только если владеешь своей душой.
Эрих Мария Ремарк
Гребер затаил дыхание.
- Значит, ты согласна? - спросил он.
- Раз мы знаем друг друга больше года, это нас, пожалуй, даже обязывает. И потом, мы же в любое время можем развестись. Разве нет?
- Нет.
Она прижалась к нему и снова уснула. А он долго еще лежал без сна и слушал дождь. И вдруг ему пришли на ум все слова, которые он хотел бы сказать ей.
Эрих Мария Ремарк
- Кэл, - сказала я, - ты же знаешь, мы будем хорошо себя вести. Мы уже сколько лет в церкви не балуемся.
Видно, Кэлпурния вспомнила один дождливый воскресный день – мы тогда оставались одни, ни отца, ни учительницы не было. Ребята всем классом отвели Юнис Энн Симпсон в котельную и привязали к стулу. А потом забыли про нее, поднялись наверх и тихо и смирно слушали проповедь, как вдруг поднялся гром и звон: где-то чем-то колотили по трубам парового отопления; под конец кто-то пошел узнать,...
Харпер Ли
Все вновь поступающие на курсы «Любители великих мастеров» должны были заполнить анкету и приложить свою фотографию. Мисс Кремер приложила большую глянцевую фотокарточку, восемь на девять дюймов, где она была изображена с браслетом на щиколотке, в купальном костюме без бретелек и в белой морской бескозырке. В анкете она сообщила, что ее любимые художники Рембрандт и Уолт Дисней. Она писала, что надеется когда нибудь достичь их славы. Образцы рисунков были несколько пренебрежительно подколоты...
Джером Дэвид Сэлинджер
Можешь, если захочешь, и ворота мои будут закрыты столько, сколько мы пожелаем.
- Но твоя жизнь...
- Моя жизнь сейчас – это ты.
- Почему?
- Я отвечу тебе словами царя Соломона: Возлюбленный мой протянул руку свою сквозь скважину, и внутренность моя взволновалась от него.
- Как же я могу быть твоим возлюбленным: ты ведь меня совсем не знаешь, ты впустила меня, пожалев за муки мои, а еще больше – за невежество.
- Потому я тебя и люблю, что помогла тебе и научила тебя, а вот ты...
Жозе Сарамаго
Виолончелист перевернулся на другой бок, подвинулся и согнулся так, что расстояние от его головы до головы пса составило не больше пяди, и лежа вот так, глаза в глаза, они, не испытывая надобности в словах, говорили: Даже подумавши как следует, я совершенно не представляю себе, кто ты, но ведь это и не важно, а важно, что мы любим друг друга.
Жозе Сарамаго