Футболка Цитаты (страница 2)
-
-
-
Было белье в гусятах и поросятах – стали футболки с надписью «Fuck it all». Непонятно, что с тобой делать, ребенок восьмидесятых. В голове у тебя металл, а во рту ментол. Всех и дел, что выпить по грамотной маргарите, и под утро прийти домой и упасть без сил. И когда орут – ну какого черта, вы говорите – вот не дрогнув – «Никто рожать меня не просил».
Вера Полозкова
— А вообще, как он выглядит, этот москвич? — задумчиво протянула Маня.
— Красивый, наверное. Обязательно в футболке с олимпийским мишкой на груди, — стала разбалтывать я свои сокровенные фантазии, — играет на гитаре и ест мороженое эскимо столько, сколько ему влезет, как старик Хоттабыч!
Наринэ Абгарян
Удержал его.
Вцепился в него мертвой хваткой.
Словно собрался никогда больше не выпускать его из рук.
Ногти Аарона впились в спину Джейка.
- Я тебя ненавижу! Я, мать твою, тебя ненавижу! - закричал Аарон, всхлипнув в изгиб его шеи, куда уткнулся лицом. - Я тебя ненавижу.
Я знаю. Знаю.
Джейк поморщился, когда руки Аарона с силой потянули футболку, царапая его, будто пытаясь вспороть кожу.
- Я тебя ненавижу! - всхлипнул Аарон в последний раз, прежде чем грубо отпихнуть Джейка от себя и...
Жизель Эллис
Аарон ненавидел его.
И любил.
Но не так, как любил Джейка.
Он любил Мэтта как любимую футболку или фильм, или книгу – как любую другую привычную вещь, благодаря которой чувствуешь себя дома и в безопасности.
Он любил Джейка, потому что тот был его домом, и неважно какое чувство надежности и уюта вызывал у него Мэтт – Мэтт не был его домом.
Его домом был Джейк.
Глупым, ненормальным домом.
И Аарон безумно тосковал по своему дому.
Болезненно.
Мучительно.
Тосковал.
Жизель Эллис
Люди, которые раньше терпеливо возводили посреди хаоса вселенной свои домики из рациональных бревнышек, перестали это делать и все больше начали интересоваться хаосом как таковым - во-первых, быть специалистом по хаосу куда легче, а во-вторых, в хаосе время от времени встречаются по-настоящему классные узоры, которые здорово смотрятся на футболках.
Терри Пратчетт
Через четыре дня мы поняли, что есть разные бомжи. Между собой мы их делили на четыре категории: олдиз, бэби, софты и харды. Олдиз, или старики, — это самые старые, которые почти не двигались; что же до бэби, так называемых детей, то здесь дело было даже не в возрасте, а в состоянии какого-то умственного бессилия, в котором они пребывали постоянно, софты, или тихие, были самыми психологически уязвимыми, при этом самыми услужливыми и жалкими, готовыми на все ради одной монеты, в то время как...
Рю Мураками
- 1
- 2