Классический Цитаты (страница 7)
-
-
-
Из письма Шкловского Эйзенштейну 2 июня 1932 г.:
"Сейчас вспоминаю Ваши фотографии последней ленты. Мне кажется, что Вы на другой дороге. Дорога очень просторная. Дорога очень просторная. Вещи как будто освобождены друг от друга, кусок потерял непосредственный адрес. Это путь классического искусства... Вам придется пережить сложнейший период ломки голоса, он у Вас даже установился, но о нем еще не знает зритель. Вот простит ли он Вам классицизм, а если не простит, то это значит, что ему...
Виктор Шкловский
Я вспоминаю греческий зал Национального музея в Афинах, где мой взгляд приковали к себе широко раскрытые глаза древней статуи Аполлона, создающие впечатление «величайшей проникновенности» его взора. Этот взгляд был совершенно иным по сравнению с «расслабленным, почти сонным взглядом» классических статуй IV века, таких как Аполлон Бельведерский
Лори Лэйтон Шапира
Аполлон появился как воплощение истины и красоты, отчуждения и объективности: он — тот, кто стрелял издалека. Он утверждал ценность абстракции и самопознания. В классические времена сфера влияния Аполлона расширилась: она включала в себя законотворчество, музыку, поэзию, астрономию, математику, научную медицину и философию, на своем пике ассоциируясь с именами Пифагора, Сократа и Платона
Лори Лэйтон Шапира
«Тот новый год начался для нас с ланча. Традиционное празднование с его ночным обжорством, слегка натужным оптимизмом и обреченными на провал планами всегда казалось нам сомнительным поводом для веселья.»«Чеки здесь не принимаются и квитанции не выдаются – сборщики трюфелей не имеют никакого желания поощрять дурацкие затеи правительства под названием "подоходный налог"»«Эта дорога ведет в Экс, в конце превращаясь в самую красивую улицу во всей Франции. Кур-Мирабо прекрасна в любое время...
Питер Мейл
Доктрина и практика Шанель в глубинной основе своей – классические. Мольер, Буало и Лабрюйер, говоря о стиле, не имели другого идеала, кроме простоты и строгости, других врагов, кроме сложности и претенциозности. Габриель, получившая более чем скромное образование, инстинктивно потянулась к основным принципам эстетики Великого века
Анри Гидель
Годами Гарри собирал некоторые высказывания жены, пока они не сложились в его личные десять заповедей, в "классическую десятку Кэролайн". В них он черпал силы и уверенность:
1. У тебя нет ничего общего с отцом.
2. Ты не обязан извиняться за покупку "БМВ".
3. Твой отец эмоционально подавляет твою мать.
4. Мне нравится твой вкус, когда ты кончаешь.
5. Работа - наркотик, погубивший твоего отца.
6. Купим и то и другое!
7. Твои родители болезненно относятся к еде.
8. Ты неотразимо...
Джонатан Франзен
- Зря брезгуете классической древностью. Не будь старины Сократа, не знал бы правильного вопроса. А без правильного вопроса нет и правильного ответа.
- И какой вопрос?
- Самый главный в логике сыска: зачем?
- Ну, и зачем мне это "зачем"? - скаламбурил Лебедев.
- К примеру, зачем Менфиков перед смертью хотел что-то сказать?
- Мне, как всегда, достается хладный труп...
Антон Чиж
Вообще я больше всего люблю книжки, в которых есть хоть что - нибудь смешное. Конечно я читаю всякие классические книги вроде "Возвращение на родину", и всякие книги про войну, и детективы, но как- то они меня не увлекают. А увлекают меня такие книжки, что каких дочитаешь до конца - так сразу подумаешь: хорошо, если бы этот писатель стал твоим лучшим другом и чтобы с ним можно было поговорить по телефону, когда захочется. Но это редко бывает.
Джером Дэвид Сэлинджер
не люди изменяют ценностям, а ценности изменились сами по себе, как климат, курсы валют и размер британской империи. Не тупеем мы, а отвергаем бывшее значимым раньше (чтение, патриотизм, религия, стихи, любовь, тесное общение, книги, цветное 1–2Dтелевидение, плоское образование, библиотеки, классическая музыка). Сразу скажу: мне тоже жаль. Но если бы не вымерли мамонты – не появились бы слоны. Так что надо набраться мужества и не впадать в депрессию из-за необходимости вырубки «вишнёвого...
Владимир Михайлович Спиваковский
... я все-таки знал вдохновение. Волнение, которое меня охватило, быстро окидывало ледяным плащом, сжимало мне суставы и дергало за пальцы, лунатическое блуждание мысли, неизвестно как находившей среди тысячи дверей дверь в шумный по-ночному сад, вздувание и сокращение души, то достигавшей размеров звездного неба, то уменьшавшейся до капельки ртути, какое-то раскрывание каких-то внутренних объятий, классический трепет, бормотание, слезы, - все это было настоящее.
Владимир Набоков
