Могила Цитаты (страница 132)
-
-
-
Еще на пути к Мори я ощущал дыхание смерти, теперь ее рука держала меня совершенно явственно и грозно. Тяжело ударившись о дно окопа, я отчетливо осознал, что это действительно конец. Однако странным образом это мгновение относится к немногим, о которых я могу сказать, что оно было истинно счастливым. Точно в каком-то озарении я внезапно понял всю свою жизнь до самой глубинной сути. Я ощутил безмерное удивление, что вот сейчас все кончится, но удивление это было исполнено странной веселости....
Эрнст Юнгер
"Вот почему из меня получится хороший человек. Я умею слушать. Говорить я не могу, поэтому отлично слушаю. Никогда не перебиваю, никогда не увожу от темыненужными замечаниями. Люди постоянно меняют ход чужой беседы. Очень вас прошу, научитесь слушать! Делайте вид, что вы собака, и давайте своим собеседникам выговориться."
Гарт Стайн
Гордись моим сломанным сердцем, сломавший его,
Гордись моей болью, неведомой мне до того,Гордись моей ночью, чью тьму погасил ты луной,
Смиреньем моим перед страстью твоей, но не мной,Не полною чашей девичьих страданий и слез,
Которой ты мог бы хвалиться, хмельной, как Христос,Раскрыв мне манящие новым мученьем объятия.
Смотри! Я краду у тебя распятье!
Эмили Дикинсон
– Не тушуйся! Подумай о своих принципах! У тебя принципы, и, полагаясь на принципы, ты сможешь скорчить сколько хочешь каких угодно мин, а у него принципов нет, и ему придется корчить мины, полагаясь на самого себя, – не на принципы полагаясь. – Под влиянием такого нашептывания мина Пылашчкевича стала выправляться и вскоре засияла совершенным покоем, ибо действительно принципы наделяли его таким могуществом, что он мог всегда в любом количестве.
Витольд Гомбрович
«Теперь я сам никакого суждения о нем не могу иметь: я знаю, что я хочу сказать – но я решительно не знаю, сколько мне удалось высказать… Автор никогда не знает – в то время как он показывает свои китайские тени – горит ли, погасла ли свечка в его фонаре. Сам-то он видит свои фигуры – а другим, может быть, представляется одна черная стена»
Лидия Чуковская
Все часы в мире замерли, все электроны застыли на месте, но Черстин Второй они не указ. Ее сердце продолжает стучать. И вдруг я понимаю, что больше нет ни малейших причин медлить, что в этот миг я могу покинуть приют и отправиться, куда захочу. За меня будет биться другое сердце. Всегда найдется сердце, которое бьется за тебя.
Майгулль Аксельссон
— Ну как можно найти оправдание пьяному, который бьет несчастную шестилетнюю девчонку? Заставляет девятилетнюю девчонку вытирать блевотину, а потом, протрезвев, устраивает ей трепку! Издевается и завидует! И ни единого раза не вспомнил про ее день рождения и никогда, никогда ничего не купил ей на Рождество! Так с какой стати я взрослая должна ходить и маяться и чувствовать себя сволочью оттого, что не желаю иметь с ним дела? А? Господи, иногда я прямо готова в религию удариться, чтобы только...
Майгулль Аксельссон
— Но судно накренится влево, как беременная корова, — заявил Эндерс.
Похоже было, что сама эта идея оскорбляла его представления о приличиях и искусстве судовождения.
— В том, что оно сделается неуклюжим, я и не сомневаюсь, — сказал Хантер. — Сможете ли вы им управлять при таком раскладе?
— До какой-то степени — да, — ответил Эндерс. — Я могу управлять даже гробом Папы Римского с салфеткой миледи вместо паруса. До какой-то степени.
Майкл Крайтон