Могила Цитаты (страница 22)
-
-
-
Рискну сказать, что ключевой текст Ахматовой — крошечное предисловие к «Реквиему», и даже две строчки из него — ответ на вопрос: «— А это вы можете описать? И я сказала: — Могу». Если б она даже не описала — то есть ничем не доказала абсолютной власти над собой и над словом, — этого «могу» было бы совершенно достаточно, чтобы остаться в истории русской литературы и вызвать негодование властей.
Дмитрий Быков
я отчетливо представляю себе, как вы, закатив глаза, вздыхаете: «Несчастное дитя!» — и в то же время вы необычайно довольны собой: ведь вы так самоотверженно пожертвовали час-другой «бедной больной девочке». Но я не хочу никаких жертв! Не хочу, чтобы вы считали своим долгом выдавать ежедневную порцию сострадания! Я плюю на ваше всемилостивейшее сочувствие! Раз и навсегда, мне не нужно жалости! Хочется вам прийти — приходите, не хочется — не надо! Но только честно, без всяких басен о смотрах и...
Стефан Цвейг
Бальзаминова. Ну что хорошего впотьмах сидеть?
Бальзаминов. Впотьмах, маменька, мечтать лучше. Оно можно и при огне, только надобно зажмуриться, а в потемках можно и так, с открытыми глазами. Я теперь могу себя представить как угодно. В зале могу представить себя в отличной, и в карете, и в саду; а принесите вы свечку - я сейчас и увижу, что я в самой бедной комнате, мебель скверная, ну и все пропало. Да и на себя-то взгляну - совсем не тот, какой я в мечтах-то.
Александр Островский
- Мне больше нравится Морж, - сказала Алиса. – Ему по крайней мере было хоть капельку жалко бедных устриц.
- Но съел он больше, чем Плотник, - возразил Траляля. – Просто он прикрывался платком, так что Плотник не мог сосчитать, сколько устриц он съел. Не мог. Задом наперед, совсем наоборот!
- Какой жадный! – вскричала Алиса. – Тогда мне больше нравится Плотник! Он съел меньше, чем Морж!
- Просто ему не досталось больше, - сказал Траляля.
Льюис Кэрролл
Вообще-то я не любитель горчицы и очень редко ее употребляю, но в тот день я бы отдал за нее полмира. Не знаю, сколько это в точности составляет — полмира, но всякий, кто бы принес мне в эту минуту ложку горчицы, мог получить эти полмира целиком. Я готов на любое безрассудство, когда хочу чего-нибудь и не могу раздобыть. Гаррис сказал, что он тоже отдал бы за горчицу полмира. Прибыльный был бы день для человека, который появился бы тогда в этом месте с банкой горчицы. Он был бы обеспечен...
Джером Клапка Джером
Впрочем, нельзя быть трусом. Если ты должен кому-то дать в морду и тебе этого хочется, надо бить. Но я не могу. Мне легче было бы выкинуть человека из окошка или отрубить ему голову топором, чем ударить по лицу. Ненавижу кулачную расправу. Лучше уж пусть меня бьют – хотя мне это вовсе не по вкусу, сами понимаете, - но я ужасно боюсь бить человека по лицу, лица его боюсь. Не могу смотреть ему в лицо, вот беда. Если б хоть нам обоим завязать глаза, было бы не так противно. Странная трусость,...
Джером Дэвид Сэлинджер
Я подумал о своих ничтожных победах и обо всем, что было разрушено на моих глазах, я плескался в море норковых шуб на постели родителей, развлекавших внизу гостей, я потерял единственного человека, я оставил нетронутыми тысячи тонн мрамора, я мог бы высвободить из них скульптуры, я мог бы высвободить из мрамора и себя.
Джонатан Сафран Фоер