Он Цитаты (страница 827)
-
-
-
Я незыблемо убежден, что люди боятся печали больше, нежели любой другой из своих эмоций. Это может показаться странным, поскольку печаль не представ-ляется человеку угрожающим чувством, но в данном случае страх связан с мерой глубины печали. У большинства пациентов она граничит с отчаянием, и они опа-саются, сознательно или бессознательно, что если прекратят свои усилия удер-жаться на поверхности, то погрузятся в такие пучины отчаяния, откуда уже нет ни-каких шансов выбраться. Но если они не...
Александр Лоуэн
«Когда люди столько мужества приносят в этот мир, мир должен убить их, чтобы сломить, и поэтому он их и убивает. Мир ломает каждого, и многие потом только крепче на изломе. Но тех, кто не хочет сломиться, он убивает. Он убивает столько добрых, и самых нежных, и самых храбрых без разбора. А если ты ни то, ни другое, ни третье, можешь быть уверен, что и тебя убьют, только без особой спешки
Борис Грибанов
Я с изумлением понимаю, что бабушка с дедушкой по-прежнему влюблены друг в друга. Оказывается, можно быть старым и все равно любить. Тогда, в двадцать лет, мне стало ужасно неловко при этой мысли.
Но сегодня я смотрю на вещи по-другому. Такое ощущение, словно, стоя перед разбушевавшимся океаном, они оглядываются на прожитую жизнь, вспоминая все тяготы, перенесенные вместе. Им хорошо оттого, что они сейчас на берегу, вдали от волн и опасностей, в надежном укрытии своей любви. И они знают, что...
Сирил Массаротто
Когда-нибудь ему изменит слух
иль просто Дух окажется сильнее.
Он не услышит кукареку, нет,
и милый призрак не уйдет.
Рассвет
наступит. Но на этот раз
он не захочет просыпаться. Глаз
не станет протирать. Вдвоем навеки,
они уж будут далеки от мест,
где вьется снег и замерзают реки.1965
Иосиф Бродский
"Гомо" только тогда можно назвать "сапиенсом", когда он в полную силу использует свою основную способность - универсальность. Неоднократные попытки человека загнать себя в рамки какой-то одной всеобщей линии поведения, или культуры, или идеологии всегда заканчивались неудачами. Зато когда перед ним стоит задача просто выжить и жить, он справляется с ней по большей части неплохо. Он умеет приспосабливаться, и в довольно широких пределах.
Пол Андерсон
Наша способность к подвигу, то есть к поступку, чрезвычайному для сил единичного человека, отчасти создаётся нашей волей, отчасти, видимо, уже при рождении заложена в нас. Тяжелей всего даётся нам подвиг, если он добыт неподготовленным усилием нашей воли. Легче - если он был последствием усилия многолетнего, равномерно-направленного. И с благословенной лёгкостью, если подвиг был нам прирождён: тогда он происходит естественно, как вдох и выдох.
Александр Солженицын
В моем мифе Моргот пал еще до Сотворения материального мира. В моей истории Саурон воплощает собою максимально возможное приближение к абсолютно злой воле. Он прошел путь всех тиранов: начал хорошо, по крайней мере в том, что, желая все обустроить по своему разумению, он все же поначалу учитывал и благополучие (экономическое) других обитателей Земли. Однако в гордыне и в жажде власти он зашел дальше тиранов-людей, будучи по происхождению бессмертным (ангельским) духом /*Того же чина, что...
Толкин Джон Рональд Руэл
Говорить "он подобрал ко мне ключи" про человека, который стал близок, неправильно. Получается он вскрыл тебя каким-то посторонним предметом, вошел и взял, что захотел. Нет, особенный человек сам ключ, и совпадает со всеми твоими выступами, бороздами и всей этой придурью врезного замка. И, притертый к тебе, он делает обороты вместе с тобой.
Ольга Паволга
Мысль о вторжении со звёзд — это проекция агрессивных черт хищной, неотёсанной человекообезьяны. Поскольку она сама охотно бы устроила ближнему гадость, то и Высокую Цивилизацию она воображает по своему подобию: флотилии галактических дредноутов обрушиваются на бедняжки планетки, чтобы добраться до тамошних долларов, бриллиантов, шоколада и, разумеется, красоток. А они нужны им не больше, чем нам — самки крокодилов.
Станислав Лем
для того, чтобы я заснул блаженным сном, с тем безмятежным покоем в душе, какого мне потом не могла дать ни одна из моих любовниц, потому что мы сомневаемся в них даже когда мы еще им верим и потому что мы не владеем их сердцем так, как я владел сердцем матери, когда она, целуя, отдавала его мне, отдавала все целиком, без задней мысли, без остатка, — мне нужна была она, нужно было, чтобы она ко мне наклонилась и я увидел у нее под глазом какой то, должно быть, шрам, который был мне дорог не...
Марсель Пруст