Ось Цитаты (страница 12)
-
-
-
О глубинная жизнь, о жизнь до слез,
Ты прислушивайся в молчанье
и предчувствуй ветер прежде берез
и прежде их содроганий. Тишина пусть приходит на твой порог,
и пуская твои чувства не дышат,
и пускай тебя легонький ветерок
и баюкает, и колышет. Ты, душа моя, в эту тишь, в эту тишь,
устремишься, взмахнув крылами,
и огромною птицею пролетишь
над задумчивыми вещами.
Райнер Мария Рильке
[О Младенце на портретах Мадонны]
- Младенец... - лепетал Павел Петрович, уже то-же прозрачный, растворившийся в смыкающемся вокруг океане. - О, если бы я смог - младенца!.. Его еще никто не нарисовал. Потому что он не человек, не зверь" не бог... А может, и бог... У него лицо - как великая вода, всегда течет, ничего нашего не значит. Видел ли ты истинный пейзаж? Взгляни в его лицо! - ослепнешь. Пейзаж этот проступает в лице матери, ждущей его, носящей его под сердцем... Там, вглядываясь,...
Андрей Битов
О, воинствующие ругатели мещанского уюта, богемолюбивые ниспровергатели быта, энтузиасты двадцатых годов и хиппари шестидесятых, — если бы вы знали, как мне после сиротства, многих лет детдомовского полуказарменного быта нравилось бывать на чистенькой кухне Серафимы! С каким восторгом я смотрел на зарождение и завершение грандиозного пирога с клубникой, слушал произносимые вслух стратегические планы атаки на созревающие помидоры, — им надлежало в скором времени оказаться в стеклянной тюрьме,...
Анатолий Ким
– О мое сладкое летнее дитя, – негромко проговорила старая Нэн. – Что ты знаешь о страхе? Страх бывает зимой, мой маленький лорд, когда снег заносит стены на сотню футов, а ледяной ветер с воем вырывается с севера. Страшно бывает долгими ночами, когда солнце прячет свой лик на годы и годы, и маленькие дети рождаются, живут и умирают во тьме, а лютоволки тощают и голодают, и Белые Ходоки расхаживают по лесам.
Джордж Рэймонд Ричард Мартин
О, кто же, кто же может меня спасти?
И в какое-то мгновение, впервые за долгое-долгое время я вспомнила о матери. В моём воображении возникло никогда не виденное мной лицо – спокойное, красивое, - и в сердце хлынула радость: вот кто меня любил!
И тут же мелькнула другая мысль: да, но она всего лишь негритянка…
И лицо исчезло, растаяло.
Роберт Пенн Уоррен
О Александре Володине:
Была путаница.
Он жизнь чувствовал, как подарок,
а его называли меланхоликом.
Он, может быть, единственный из всех,
создал на сцене положительного героя и героиню,
а его обзывали очернителем.
Он весело пошучивал, а хмурые люди,
привыкшие к лжи,
значительно покачивали головами.
Он говорил о жизни с распахнутой душой,
всерьез и навзрыд, а они криво улыбались,
думая, что он выпивши.
Он пил, не как они и не как мы,
он думал, не как они и не как мы,
он жил, не...
Юрский Сергей Юрьевич
