Почка Цитаты (страница 623)
-
-
-
- Скажи мне теперь, если ты пойдешь в Джибутти от вокзала направо, что будет?
- Сад.
- Верно. А за садом?
- Каланча.
- Не каланча, а остатки древней башни. А если повернуть еще направо, за башню, за угол?
Рябое, безбровое лицо Нарбута расплылось в масляную улыбку:
- При дамах неудобно...
- Не врет, - хлопнул его по плечу Гумилев. - Был в Джибутти. Удостоверяю.
Георгий Иванов
Были, конечно, случаи черной неблагодарности. Так, какой-то отвергнутый поэт переменился с редактором шапкой. Не говоря уже, что взамен своей из великолепного котика Лозинский получил захудалую, потертую кошку, надев ее (так он, по крайней мере, клялся), он сейчас же ощутил в ушах шум скверных рифм и прилив шестистопных строчек без цезуры.
Георгий Иванов
Боже, какое это было чудесное, любовное слово - Москва!.. Переулки, залитые осенним солнцем, сухие листья под ногами, легкая, тонкая Даша, идущая по этим листьям, ее умный, ясный голос, - слов он не помнил никаких, - и постоянный запах теплых цветов, когда он наклонялся к ней или целовал ее руку.
Алексей Толстой
Его стихи - три белых томика - вначале произвели на нее впечатление отравы: несколько дней она ходила сама не своя, точно стала соучастницей какого-то злого и тайного дела. Но читая их и перечитывая, она стала наслаждаться именно этим болезненным ощущением, словно ей нашептывали - забыться, обессилеть, расточить, что-то драгоценное, затосковать по тому, чего никогда не бывает.
Алексей Толстой
Идете по длинной улице на закат северного солнца, под ногами ветерок гонит пыль, ищете - где же это окошко, с пузырчатыми стеклами? Не за ним ли сидит на подоконнике самая милая на свете, в ситцевом платьице, подняв колени, - читает книжку, а в книге написано про тебя, который идет, ищет. Все это вздор, - ищете вы самих себя..
Алексей Толстой
Да, ты угадал – я и нежен, и ностальгичен – это ли хо тел разбудить снова? Замечал ли ты, что перед Новым Годом не могу ходить по улицам и посылаю в магазин Федора – нет мочи видеть мое задушенное детство в тысячах мерцающих елочек. Знаешь, что такое твой подарок? Цветок на пути бегуна и о цветок можно подскользнуться; а что толку от него? Что толку выпившему цикуты Сократу от таблетки аспирина?
Шинкарев Владимир
Знакомый Максима Петр (о нем подробнее речь впереди) с детства испытывал неодолимую тягу к самоубийству. Идя по мосту, он нередко не выдерживал искушения покончить счеты с жизнью – и бросался вниз... Остальную часть пути одумываю щийся Петр преодолевал вплавь.
Суицидальные настроения, обуревающие впечатлительного юношу, помогли ему приобрести отличную закалку и данные спортсмена-разрядника.
Шинкарев Владимир