Сцена Цитаты (страница 23)
-
-
-
и однажды она решила покончить с собой на глазах у дочери… схватила нож и ударила себя… целила в грудь — попала в живот… кошмарная мелодрама… трагедия в духе какого-нибудь Княжнина… а на самом деле — дешевый гиньоль, ей-богу… но кровь-то настоящая… ну мы все там и бросились — кто за врачом, кто к ней… и вдруг я заметил Фиму… она стояла чуть в стороне и внимательно вглядывалась в лицо матери… и пыталась повторить ее мимику, эти ее движения… понимаешь? Она изучала ее. Следила за тем, как...
Юрий Буйда
МЕЛОЧИ ЖИЗНИ
Спела Офелия песнь отчаянья.
Осмотрелась, со сцены сбежав:
не помято ли платье нечаянно,
локоны — хорошо ли лежат?
Черные брови, зигзаг страдания,
смыты. И дочь Полония истая
от волос отделяет листики,
пересчитывая старательно.
О, Офелия! Да простит нам Дания:
в небе сгинем на крыльях любовной мании,
на земле уцелеем в любых условиях.
Non omnis moriar* от любви.
Вислава Шимборская
"Театральная труппа расставляет свой шатёр на сельской ярмарке, собирает сцену, а также зеленую комнату для отдыха актеров между представлениями...
Живите жизнь в пьесе, но время от времени заходите в зеленую комнату и имейте мудрость свернуть шатер и покинуть место, когда кончится ярмарка".
Шибенду Лахири
Шибенду Лахири
Не путай искусство комедианта с жизнью, юноша. Да, порой мы играем на сцене так, что в зале плачут и грубые каменщики, и суровые палачи, и гулящие девицы. Даже благородные господа, особенно если сядут смотреть представление с бутылочкой старого вина, могут пустить слезу. Но театр – отдельно, жизнь – отдельно. Мир не театр, люди не актеры.
Сергей Лукьяненко
Таня -- огромный плод, рассыпающий вокруг свои семена, или, скажем, фрагмент Толстого, сцена в конюшне, где закапывают младенца. Таня -- это лихорадка, стоки для мочи, кафе "Де ла Либерте", площадь Вогезов, яркие галстуки на бульваре Монпарнас, мрак уборных, сухой портвейн, сигареты "Абдулла", Патетическая соната, звукоусилители, вечера анекдотов, груди, подкрашенные сиеной, широкие подвязки, "который час?", золотые фазаны, фаршированные каштанами, дамские пальчики, ...
Генри Миллер
Богатый, обладающий высокой покупательной способностью англичанин предпочитает церковь и политику: душа у него слишком неподатлива, чтобы очищаться с помощью явного лицедейства. Ему претит играть в чувственные или романтические идеи. Когда ему нужные чувственные удовольствия, он им предается. От драмы идей (а это самое большое, на что способна драма) он ждет поучений и на за что другое, показываемое на сцене, платить не будет.
Бернард Шоу
Дюдар. Мой долг — не покидать их, я следую своему долгу.
Беранже. Напротив, ваш долг... вы сами не знаете, в чем истинный долг... ваш долг — противостоять им с полным присутствием духа, непоколебимо.
Дюдар. Я сохраню присутствие духа (начинает кружиться по сцене), полностью. И уж если критиковать, то лучше критиковать изнутри, чем со стороны. Я их не покину, не покину.
Эжен Ионеско
Иссохший берег с изумлением воззрился на аналитика. Что он говорит? Разве подсознание может думать? Оно же бессознательное. Аналитик насмешливо парировал: а кто же озвучивал голоса, выпустил на сцену Операторов, создал сложный мир Операторов и Вещей? Кто подсказал мне слова, с помощью которых я улизнула из психиатрической больницы? Кто спас меня от кугуара, а затем убедил покинуть мое жилище в горах?
Барбара О`Брайен