Себя Цитаты (страница 808)
-
-
-
Позволю себе напомнить известный языковедческий анекдот с беотийскими баранами, выступавшими в роли филологов. После яростных дискуссий, как читать "бету" и "эту", было найдено стихотворение Гесиода о стаде баранов, спускающихся с гор. Блеянье баранов, переданное буквами "бета" и "эта", положило конец спорам, потому что даже во времена Гесиода бараны не могли кричать "ви".
Иван Ефремов
...мы запоминаем преимущественно хорошее, яркое, сильное, а длинные куски незначащей жизни тонут в одинаковой череде дней. Всегда и везде с осторожностью относитесь к воспоминаниям людей старшего поколения. Они вовсе не думают обманывать себя и других, но сами видят вместо прошедшей жизни мираж отобранных памятью ощущений и образов... И. Гирин
Иван Ефремов
Недоступные, сверкающие вершины полны были грозного покоя.
Художник делался частицей огромного мира вечных снегов. И все его переживания становились как бы космически большими и ясными. Теряли свое значение тайные и неясные движения души. Они становились простыми переливами света и теней, красок и отблесков, отраженными, отброшенными, не принятыми в себя, подобно солнечным лучам на белых коронах гор. Мир, из которого он пришел, царство цветущих, знойных равнин, напоенных влажностью,...
Иван Ефремов
Конечно, люди отчасти извратили природу, ибо они вовсе не родятся волками, а лишь становятся ими: господь не дал им ни двадцатичетырехфунтовых пушек, ни штыков, а они смастерили себе и то и другое, чтобы истреблять друг друга. К этому можно добавить и банкротства, и суд, который, захватывая добро банкротов, обездоливает кредиторов.
Франсуа-Мари Аруэ Вольтер
Рабство – это свобода. Один – свободный – человек всегда терпит поражение. Так и должно быть, ибо каждый человек обречен умереть, и это его самый большой изъян. Но если он может полностью, без остатка подчиниться, если он может отказаться от себя, если он может раствориться в партии так, что он станет партией, тогда он всемогущ и бессмертен.
Джордж Оруэлл
По локтю! Почти парализованный болью, Уинстон повалился на колени,
схватившись за локоть. Все вспыхнуло желтым светом. Немыслимо, немыслимо,
чтобы один удар мог причинить такую боль! Желтый свет ушел, и он увидел,
что двое смотрят на него сверху. Охранник смеялся над его корчами. Одно по
крайней мере стало ясно. Ни за что, ни за что на свете ты не захочешь,
чтобы усилилась боль. От боли хочешь только одного: чтобы она кончилась.
Нет ничего хуже в жизни, чем физическая...
Джордж Оруэлл
