Советские Цитаты (страница 8)
-
-
-
Потому, что книга - беллетристика, повесть, роман, рассказ - словом, литературное произведение, слабое или сильное, лживое или правдивое, талантливое или бездарное, есть явление общественной мысли и никакому суду, кроме общественного, литературного, ни уголовному, ни военно-полевому, не подлежит. Писателя, как и всякого советского гражданина, можно и должно судить уголовным судом за любой проступок - только не за его книги. Литература уголовному суду неподсудна. Идеям следует...
Лидия Чуковская
Вот несколько строк из стихотворения «В гостях» хорошего советского поэта, и притом простого, доступного – Н. Рубцова:И все торчит.
В дверях торчит сосед,
Торчат за ним разбуженные тетки,
Торчат слова,
Торчит бутылка водки,
Торчит в окне бессмысленный рассвет!
Опять стекло оконное в дожде,
Опять туманом тянет и ознобом…Если бы не было в этой строфе двух последних строк, то и повторения «торчит», «торчат» не были полны смысла. Но объяснить эту магию слов может только филолог…
Дмитрий Сергеевич Лихачев
Он был очень гостеприимным хозяином. И не перестал им быть и в голодное советское время. Пригласив кого-нибудь из своих друзей к обеду, Гумилев потчевал его со старомодной любезностью жаренной собственноручно воблой и макаронами из черной муки. Если обедала дама, он надевал "свой фрак" и беседовал по-французски.
Георгий Иванов
В 1919 году, в эпоху увлечения электрификацией и другими великими планами, один поэт предложил советскому правительству проект объединения столиц в одну. Проект был прост. Запретить в Петербурге и Москве строить дома иначе, как по линии Николаевской железной дороги. Через десять лет, по расчету изобретателя, оба города должны соединиться в один -- Петросква, с центральной улицей -- Куз-невский мос-пект. Проект не удалось провести в жизнь из-за пустяка: ни в Петербурге,...
Георгий Иванов
Для литераторов, как и для представителей иных творческих профессий, в высшей степени характерен суицидальный тип поведения. Эта модель далеко не всегда приводит к реальному самоубийству, но часто проявляется в попытках суицида, приступах суицидального настроения, пристрастии к «неразумным» поступкам, вредным привычкам – в общем, как сказали бы в советские времена, к нездоровому и антиобщественному образу жизни.
Григорий Чхартишвили
После Второй мировой войны СССР бросил все силы на
развитие ВПК. Спешно были построены примерно 40 закрытых городов, в которых поселили ученых, в том числе математиков. Срочная мобилизация напоминала Манхэттенский проект, однако в куда более крупном масштабе. Точное число людей, работавших во второй половине хх века над советскими военными проектами, неизвестно. Предполагают, что их было около 12 миллионов.
Работа в "оборонке" влекла за собой почти полную научную изоляцию.
Маша Гессен
Видный советский математик Лев Понтрягин в мемуарах упоминал о том, как он, впервые попав в 1958 году (спустя пять лет после смерти Сталина) за границу, расспрашивал иностранных коллег, является ли его научный результат новым. Другого способа узнать об этом у пятидесятилетнего академика с мировым именем не было.
Маша Гессен
Человек! Да есть ли на свете что-нибудь красивше нашего человека? Сколько труда, невзгоды принял он на свои плечи за наше государство, за народное дело! В гражданскую войну осьмушку хлеба ел, не роптал, в реконструкцию стоял в очередях, драную одежду носил, а не променял своего советского первородства на галантерею.
Фадеев Александр Александрович
— И чего звонит, дура! — огрызнулся с грузовика какой-то милицейский начальник, сержант.
Но, видно, он сделал это на беду себе.
— А, товарищ Драпкин! — издевательски приветствовала его Любка. — Откуда это ты выискался, красный витязь? Тебя, небось, советская власть поставила порядок наводить, а ты залез в машину и кричишь на всю улицу, как попка-дурак…
Фадеев Александр Александрович
Вскочил южанин Мэтью Эл и сказал, что, по его мнению, русской литературе необходимы репрессии! Без угнетения, без страдания она лишится свежести и выразительности, перестанет быть в традиционном понимании «властительницей дум». Что будем делать с этим Мэтью? Выгоним из класса? «Дайте ему подумать, дайте ему подумать!» – послышались голоса.
Мэтью с минуту постоял в задумчивости, а потом сказал, что снимает свое предложение. Русская литература и без советских закрутчиков всегда находила свои...
Василий Аксенов