Теперь Цитаты (страница 190)
-
-
-
Потряхивая гривой, лошадь стояла, впечатав копыта в поросшую травой землю. Все инстинкты вопили, что надо бежать. Волны паники прокатывались по ней, но она не двигалась.
Человек ушел за водопад, в черную дыру.
Лошадь не любила дыры. Ни одна лошадь их не любит.
Человек закричал. Земля содрогнулась. Это было давно.
И с того времени она стоит неподвижно. Теперь все тихо.
Однако лошадка знала, что ее друг жив.
Она издала низкое протяжное ржание.
Лошадке было одиноко.
Для лошади...
Терри Гудкайнд
История, которая вполне могла произойти вне семейных декораций- Дорогая, ты должна мне кое-что объяснить. Нам было так здорово вместе... ты прекрасна... ты знаешь, как я люблю тебя... а теперь вдруг видеть меня больше не желаешь. Ну почему? Почему?
- Господи, как ты всё серьёзно воспринимаешь.
История, которая вполне могла произойти в семейных декорациях- Трахай кого хочешь, но за квартиру давно надо заплатить, электричество скоро отключат, у нас не осталось еды, а ребёнок голоден.
-...
Аласдер Грей
Но теперь я начинаю понимать, почему я для этой худенькой, изможденной женщины иной, чем все солдаты мира: я ее дитя.
Для нее я всегда оставался ребенком, и тогда, когда был солдатом. Война представлялась ей сворой разъяренных хищников, угрожающих жизни ее сына. Но ей никогда не приходило в голову, что ее сын, за жизнь которого она так тревожилась, был таким же разъяренным хищником по отношению к сыновьям других матерей.
Эрих Мария Ремарк
Быть может, тебе бы это не удалось. Быть может, это вообще оказалось бы невозможным — как не можешь ты воскресить мёртвых детишек Кирддина, чьи пустые глазницы занесло сыпучим сухим песком.
Но ты не попытался. Ты прикрылся удобным щитом неверия, ты заставил сердце если не замолчать, то с крика перейти на шёпот. И теперь не можешь себя за это простить.
Ник Перумов
Да, я уже прошёл тот период жизни душевной, когда ищут только счастия, когда сердце чувствует необходимость любить сильно и страстно кого-нибудь, - теперь я только хочу быть любимым, и то очень немногими; даже мне кажется, одной постоянной привязанности мне было бы довольно: жалкая привычка сердца!..
Михаил Лермонтов
– Ерунда! Хороший глаз – дело наживное. Поработайте, не ленитесь, над зрением. Держите его, как говорится, в струне. Попробуйте месяц или два смотреть на все с мыслью, что вам это обязательно надо написать красками. В трамвае, в автобусе, всюду смотрите на людей именно так. И через два три дня вы убедитесь, что до этого вы не видели на лицах и десятой доли того, что заметили теперь. А через два месяца вы научитесь видеть, и вам уже не надо будет понуждать себя к этому.
Константин Паустовский
– Я вовсе не судья. Я – Вася.– Одно другому не мешает, и Вася тоже может быть судьей – не теперь, так после… Так, брат, ведется исстари. Вот видишь ли: я – Тыбурций, а он – Валек. Я нищий, и он нищий. Я, если уж говорить откровенно, краду, и он будет красть. А твой отец меня судит, – ну и ты когда-нибудь будешь судить… вот его!
Владимир Короленко
Вы скажете – глупость какая… Как можно мечтать об невыполнимом?
И каждая женщина (она не дура!) прекрасно знает об этом, отсюда депрессии после прочтения, отсюда желание перечитывать вновь и вновь – просто, чтобы подольше «потрогать» эту мечту. Ведь еще юной девушкой (а кто-то – и девочкой), воровато оглядываясь (вдруг увидят такой позор), она пинками загнала эту мечту в самый далекий уголок сознания. И постаралась забыть.
А Сумерки напомнили.
И теперь мучительно...
Нина Бархат и Марина Багирова
– Что ж нам теперь, в
драку лезть прикажете? Так
их [милицейских] больше раза в два...
– А пойдем и так и
доложим: не пройти туда, и
все тут.
– А он скажет: «Как это
не пройти? Вы – полиция».
– Ну полиция, ну и что?
Мы полиция, а они –
милиция... Милиция ещё какая-то, подумал Андрей, проходя. Не знаю я никакой милиции...
Аркадий и Борис Стругацкие