Тогда Цитаты (страница 57)
Женщины ловки и бесстрашны только тогда, когда им надо обмануть опекуна, мужа или мать, но они становятся неумелыми и трусливыми, когда требуется заплатить простой долг признательности; они так боятся, чтобы их не сочли влюбленными, так высоко расценивают свою малейшую милость, что желая привести в отчаянье того, кто их домогается, способны без всякой жалости разбить ему сердце, если им придет в голову такая фантазия.
Александр Дюма
Если кто-то заставляет себя казаться более добродушным, чем он есть на самом деле, более терпимым, более благородным, то рано или поздно наступает обратный эффект: человек становится более вздорным, жестоким и, вообще, более неприятным, чем в обычной жизни. Если вы будете сдерживать естественные чувства плотиной притворства, рано или поздно эта плотина прорвётся, и тогда наступит стихийное бедствие.
Агата Кристи
По вине мужчин так много несчастных браков. Либо они дают свободу своим женам, и тогда женщины презирают их, либо они чрезмерно тщеславны, настаивают на своем и никогда не говорят «спасибо». Удачливые мужья заставляют своих жен делать то, что нужно, и ужасно благодарны им за это. Женщины любят, когда ими управляют, но ненавидят, если их жертвы не ценятся. С другой стороны, мужчины на самом деле не ценят женщин, которые постоянно им потакают.
Агата Кристи
Нормальная женщина, не страдающая низкой самооценкой, идет в ресторан с мужчиной, заказывает все, что хочет, и ей все равно сколько это стоит. И уж тем более она не думает, что будет после ресторана, потому что ей и в голову не придет, что за ужин нужно будет расплачиваться. Она не приравнивает себя к ресторанному счету. У нее и в мыслях подобного нет, потому что она слишком дорого себя ценит и, даже если мужчина захочет продолжения банкета в интимной обстановке, она просто скажет «нет»...
Юлия Шилова
Потом был запах примятого вереска, и колкие изломы у нее под головой, и яркие солнечные блики на её сомкнутых веках, и казалось, он на всю жизнь запомнит изгиб ее шеи, когда она лежала, запрокинув голову в вереск, и ее чуть-чуть шевелившиеся губы, и дрожание ресниц на веках, плотно сомкнутых, чтобы не видеть солнца и ничего не видеть, и мир для нее тогда был красный, оранжевый, золотисто-желтый от солнца, проникавшего сквозь сомкнутые веки, и такого же цвета было все — полнота, обладание,...
Эрнест Хемингуэй