Но не успел он найти ответ, как услышал какой-то сухой щелчок – из лапы Итальянца выбросился коготь, всего один, зато какой! – потом что-то просвистело в воздухе, и острая боль ожгла ему щеку. Гиеныч догнал Пса только за мостом.– Что я такого сделал? Что такого сказал? – всхлипывал Пёс, весь ещё дрожа от пережитого ужаса. – За что он меня так?Он тёр лапой окровавленную щеку.– Это я ему велел, – сказал Гиеныч.– Ты? Но зачем?– Чтоб ты знал, что это не сон, – сказал Гиеныч. И преспокойно пустился в обратный путь.
Даниэль ПеннакЦитаты в тренде
"Свет в августе"
Город стоял на разветвлении железной дороги. Даже в будни на улицах толпились мужчины. Весь дух города был мужской, транзитный: город, где даже женатые люди бывали дома урывками и по праздникам, где мужчины жили отдельной, сокровенной жизнью, разворачивавшейся в далёкой среде, а во время коротких наездов их ублажали, как меценатов в театре.
Уильям Фолкнер
Будто мало ему было одиночества, на которое обрекал недетский интеллект, он вдобавок молча страдал от несправедливостей и гонений на национальной почве – по большей части, от собственных родителей. Правда, сами отец и мать ходили в синагогу, но согласиться, что их сын тоже еврей, было выше родительских сил. «Не понимаю, как это случилось», – растерянно говорил отец.
Вуди Аллен