Египтяне умели строить на века. Они рассчитывали на десять тысяч лет. Гробницы, ребятки, гробницы. Могилы. Мумии. Кости. Смерть, смерть. Смерть была сердцевиной, зеницей ока, светом, душой и телом их жизни! Гробницы, всё новые и новые гробницы с потайными ходами, так что никто не мог туда пробраться, чтобы воры не подкопались и не унесли души, игрушки, золото. Ты одет Мумией, малыш, потому что так египтяне наряжались для Вечности. Закутавшись в полотняный кокон, они надеялись выйти на свет прекрасными бабочками, в какой-нибудь дальней, чудесной, полной любви стране.
Об авторе
- Профессия автора: Писатель
- Дата рождения: 22 августа 1920 г.
- Дата смерти: 6 июня 2012 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Мы живем в двадцатом веке. Это очень разнообразный век. Когда можно за несколько часов оказываться на другом конце мира - это двадцатый век. И когда в Испанию съезжаются антифашисты со всей земли - это двадцатый век. И когда от Варшавы ничего не остается, а моя подруга однажды выходит на улицу с желтой звездой на рукаве - это тоже двадцатый век.
Леонид Зорин
– Если ко мне в кабинет несут поднос с двумя кувшинами камры и двумя кружками, вы делаете вывод, что у меня просто началось раздвоение личности? Мне требуется помощь, незабвенная!
– А это для меня, сэр Макс? – раздался жалобный писк.
– Это – для моей покойной прабабушки, но поскольку она не соблаговолила явиться…
Макс Фрай
Гайавата-фотограф. На плече у Гайаваты -
Ящичек из палисандра:
Аппарат такой разборный,
Из дощечек и стекляшек,
Ловко стянутых винтами,
Чтобы поместиться в ларчик.
Гайавата лезет в ларчик
И шарниры раздвигает,
Превращая ларчик малый
В хитроумную фигуру
Словно бы из книг Евклида.
На треногу ее ставит
И под черный полог лезет.
Скрючившись, рукою машет:
-Ну! Замрите! Умоляю!
Странное весьма занятье. Льюис Кэрролл, 1857 г.
Кантен Бажак
Через полгода Слабинзон разочаровался в браке и заявил, что еще не готов каждое утро завтракать с одной и той же женщиной, а от скрипичных концертов на дому ему хочется выть по-волчьи. Инессу, чье чрево, к счастью, еще не стало футляром для новой очаровательной скрипочки, он возвратил родителям, и та довольно скоро вышла замуж за другого своего дальнего родственника — авангардного композитора.
Юрий Поляков
