В нашем мире нет качества, которое понималось бы без контраста и соотнесения с другим. Ничто не существует само по себе. Герман Мелвилл
Робин ВильямсЦитаты в тренде
У каждой пары, объяснил мне потом Ури, есть свой собственный и ограниченный набор любовных движений и жестов. Он образуется быстро, заучивается медленно и не забывается никогда.
«Эти движения остаются и после того, как любовь кончается, – сказал он. – После того, как они перестают дышать кожей друг друга, пожирать плоть друг друга и нырять с головой, как безумные, в глаза друг другу».
Меир Шалев
Шедевры не терпят поклонения, им нравится жить – иными словами, они хотят, чтобы их читали и зачитывали до дыр, обсуждали и осуждали; в глубине души я убежден, что шедевры страдают комплексом превосходства (давно пора опровергнуть злую остроту Хемингуэя: «Шедевр – это книга, о которой все говорят и которую никто не читал»).
Фредерик Бегбедер
В оркских деревнях до сих пор приходят в религиозный ужас при виде СВЧ-печек. Им непонятно, как это так – огня нет, гамбургер никто не трогает, а он становится все горячее и горячее. Делается это просто – надо создать электромагнитное поле, в котором частицы гамбургера придут в бурное движение. Оркские революции готовят точно так же, как гамбургеры, за исключением того, что частицы говна в оркских черепах приводятся в движение не электромагнитным полем, а информационным.
Виктор Пелевин
Клара Цаханассьян. <...> Иди сюда, Цоби, поздоровайся. Мой девятый. Лауреат Нобелевской премии.
Илл. Очень приятно.
Клара Цаханассьян. Большой оригинал. Особенно когда не думает. Перестань думать, Цоби.
Девятый муж. Золотко мое...
Клара Цаханассьян. Не кривляйся.
Девятый муж. Хорошо, хорошо. (Перестает думать)
Фридрих Дюрренматт
- ...он говорит, что чаще всего профессорами становятся люди талантливые, но при этом в меру талантливые.
Я ненавижу цитировать Морица. Что делать с людьми, слова которых не хочешь повторять, но которые, тем не менее, своими высказываниями попадают в самую точку.
– Он говорит, что они либо возносятся к звездам, либо идут на дно.
– Что произошло с твоим отцом – первое или второе? Я задумываюсь, прежде чем ответить.
– Он, скорее всего, раскололся на две половинки, – говорю я.
Питер Хег
