Я не знаю мирового рекорда при покупке анисовых капель, но, должно быть, я его побил. Мысль о том, что тётя Агата с каждой минутой приближается к Метрополии, заставила меня развить такую бешеную скорость, что, вернувшись, я чуть было не столкнулся в дверях с самим собой, бегущим в аптеку.
Вудхауз Пэлем ГрэнвилОб авторе
- Профессия автора: Писатель, Драматург
- Национальность: английский
- Дата рождения: 15 октября 1881 г.
- Дата смерти: 14 февраля 1975 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
И все же ночь кажется исполненной силы и умиротворенности. Перед ее величием тускнеют и стыдливо прячутся наши маленькие горести. День был полон суеты и волнений, наши души были полны зла и горечи, а мир казался жестоким и несправедливым к нам. И вот ночь, великая любящая мать, ласково прикасается своей ладонью к нашему пылающему лбу, и заставляет нас повернуться к ней заплаканным лицом, и улыбается нам; и хотя она безмолвствует – мы знаем все, что она могла бы нам сказать, и мы прижимаемся...
Джером Клапка Джером
Женщины делятся на тех, кто может родить человека; тех, кто может родить чудовище; и тех, кто не может породить ничего, кроме ночи. Первые обычно исполняют свое предназначение и уходят туда, откуда пришли, спокойные и опустошенные; вторые редко решаются принять такую судьбу и тонут в омуте собственных снов, а в существование третьих не верит никто, даже они сами. Но это не имеет никакого значения: ночь все равно рождается, когда приходит ее время…
Макс Фрай
Лучше всего смотреть на леса с пожарных вышек. Тогда хорошо видно, как они уходят за горизонт, подымаются на увалы, спускаются в лощины, стоят крепостными стенами над песчаными ярами. Кое-где поблескивает вода – зеркало тихого лесного озера или омут лесной речки с красноватой «суровой» водой.
С вышки можно охватить взглядом все дремучее полесье, весь торжественный лесной край – неизмеримый и неведомый, властно зовущий человека в свои загадочные чащи.
Этому зову невозможно противиться. Нужно...
Константин Паустовский
С Астрид я испытал другую любовь, не столь исступленную и ослепляющую. Эта любовь была более нежной, более неспешной, и для того, чтобы ощутить ее, потребовалось более долгое время. Астирд освободила меня от той истерической мелодрамы, которая пожирала меня изнутри, пока от моей несчастной любви не остался голый, нелепый остов. Сама не ведая об этом, она манила меня к измене моему собственному сердцу, изнемогающему от накала чувств.
Йенс Грендаль
