Он просыпался ночами и среди воя пурги слышал голоса предков, давно ушедших сквозь облака. А войти в сношении с ними значило признать свою собственную старость и облачиться в белоснежные штаны из шкуры зимнего оленя. Человек, надевший белые штаны, как бы отрешался от жизни и ожидал удобной оказии для того, чтобы перейти в мир спокойствия. Если приходила болезнь и забирала его, никто особенно не печалился - ведь человек уже носил белые штаны! А если он дряхлел настолько, что уже не мог заботиться о себе сам - он просил близких помочь ему переступить порог жизни.
Об авторе
- Профессия автора: Писатель
- Дата рождения: 8 марта 1930 г.
- Дата смерти: 14 мая 2008 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Нас всех друг другу посылает Бог. На горе иль на радость — неизвестно…
Пока не проживем цикличный срок. Пока мы не ответим свой урок…
И не сдадим экзамен жизни честно.
Мы все друг другу до смерти нужны, хоть не всегда полезность очевидна…
Не так уж наши должности важны, и не всегда друг к другу мы нежны —
Бывает и досадно, и обидно.
Как знать: зачем друг с другом мы живем? Что вместе держит нас, соединяет?
По жизни мы идем, и день за днем себя друг в друге лучше узнаем…
И шляпу перед...
Борис Пастернак
Плюнул Васков. На мертвых плюнул, хоть и грех этот - самый великий их всех. Но ничего к ним не чувствовал, кроме презрения: вне закона они для него были. По ту сторону черты, что человека определяет.
Человека ведь одно от животных отделяет: понимание, что человек он. А коли нет понимания этого - зверь. О двух ногах, о двух руках, и - зверь. Лютый зверь, страшнее страшного. И тогда ничего по отношению к нему не существует: ни человечности, ни жалости, ни пощады. Бить надо. Бить, пока в логово...
Борис Васильев
Когда я думаю, что она ушла, ушла, вероятно, навсегда, передо мной разверзается пропасть и я падаю, падаю без конца в бездонное серое пространство. Это хуже, чем слезы, глубже, чем сожаление и боль горя; это та пропасть, в которую был низвергнут Сатана. Оттуда нет надежды выбраться, там нет ни луча света, ни звука человеческого голоса, ни прикосновения человеческой руки.
Генри Миллер
