Четыре Цитаты (страница 29)
-
-
-
Когда Шанваллон явился к королю, тот спросил его:
- Что происходит там по поводу смерти Мольера?
- Государь, - ответил Шанваллон, - закон запрещает хоронить его на
освященной земле.
- А на сколько вглубь простирается освященная земля? - спросил король.
- На четыре фута, ваше величество, - ответил архиепископ.
- Благоволите, архиепископ, похоронить его на глубине пятого фута, -
сказал Людовик..." (с)
Михаил Булгаков
Эту колоду карт можно перетасовать так, что сойдется самый сложный пасьянс, а можно - так, что не сойдется даже самый простой. Но колода-то всегда одна и та же: четыре масти и пятьдесят две карты. Если что и изменится так это их порядок. Можешь считать, что ты - такая же колода карт, и как раз сейчас тебя тасует очень хороший шулер, вот и все.
Макс Фрай
Речь идет именно о девальвации единиц измерения, загадочной аномалии, зачастую возникающей самопроизвольно и, что уж совсем необъяснимо, усиливающейся по мере удаления от культурных центров. Физики, во всяком случае, так и не смогли разобраться, почему это на столичных рынках один килограмм весит в среднем девятьсот девяносто четыре грамма, а в провинции – всего девятьсот восемьдесят пять.
Евгений Лукин
Но если каждая книга - маленький огонек в этой темноте (и я в это верю, должен верить, банально это или нет, потому что я пишу эти чертовы книги), тогда каждая библиотека - это огромный, вечно горящий костер, вокруг которого каждый день и каждую ночь стоят и согреваются десятки тысяч людей. Температура этого костра не четыреста пятьдесят один градус по Фаренгейту. Здесь четыре тысячи градусов по Фаренгейту, потому что мы говорим не о кухонной духовке, мы говорим о древних пылающих печах...
Стивен Кинг
Когда Данглару было плохо, его снова и снова терзал вопрос о бескрайнем космосе, на который не существовало ответа, а вместе с ним – вопросы о взрыве солнца через четыре миллиарда лет и о злосчастном и тревожном недоразумении по имени Человечество, посаженном на комок земли, заблудившийся во Вселенной.
Фред Варгас
рассмотрел все пленительные мелочи чудесного альта, ощупал его черные колки, нежно, словно лаская их, провел пальцами по всем четырем струнам, тайные пылинки пытался выискать в морщинах завитка, убедился в том, что и верхний и нижний порожек, и гриф, и подставка из клена крепятся ладно, а после – сухой ладонью прикоснулся к декам из горной ели, покрытым в Больцано нежно-коричневым лаком, ощутил безукоризненную ровность обегающего верхнюю деку уса, сладкие выпуклости обечайки и крепкие изгибы...
Владимир Орлов
Несколько лет назад Г. Л. Вайланд заявил на одной из конференций: "На прошлой неделе я встречался с человеком, не совершившим ни одной ошибки за последние четыре тысячи лет. Это мумия из Египетского зала Британского музея". И добавил: "Если ты не ошибаешься время от времени, значит, ты не полностью используешь свои возможности". Я могу добавить: "Если ты больше не совершаешь ошибок, то, возможно, ты прилагаешь недостаточно усилий, чтобы сделать явью свои мечты".
Хорхе Букай
Я, понимаешь, атеист. Меня никогда религия не интересовала, и бог не интересовал! И все эти разговоры — есть бог, нет бога. У одних есть доказательства того, что бог есть, у других — что нет. А по мне, шесть миллионов закопанных в землю евреев самое главное доказательство, что нет никакого бога. Ну, допустим, это личное дело каждого, что он думает о боге. Но мой брат, если уж ему так нужен был бог, почему он выбрал христианского? И вообще, сколько их, богов, — один, два, четыре? Если уж...
Людмила Улицкая
Очень странное ощущение: сидеть в отеле Лас-Вегаса в четыре утра, ваять в записной книжке под музыку в 75-долларовом номере и с умопомрачительным счетом за обслугу, проведя двое суток в полном исступлении и понимая, что, как только наступит рассвет, ты сделаешь ноги, не заплатив <...> Прокрадешься через холл, вызовешь прямо из гаража красный Шевро и будешь спокойно стоять на входе с саквояжем, набитым под завязку марихуаной и незаконным оружием... прикидываясь ветошью и просматривая первый...
Хантер Стоктон Томпсон
Всему свое время и время всякой вещи под небом.
всякой тенденции, прихоти, фазе. Листам страницы.
Век информационных технологий запланирован после промышленной революции. Потом идет эра постмодернизма, потом - четыре всадника Апокалипсиса. Голод. Готово. Чума. Готово. Война. Готово. Смерть. Готово. А между большими событиями - землетрясениями и цунами - Бог втиснул еще и меня. А лет через тридцать, или, может, на будущий год Господь зачеркнет меня жирной линией в своем ежедневнике. Готово.
Чак Паланик