Какать Цитаты (страница 1185)
Не стыжусь сознаться, что в то время как я рисовал себе все эти картины, я все больше нравился самому себе. Ведь чтобы мы ни делали, нами чаще всего руководит именно тщеславие, и слабые натуры почти никогда не могут устоять перед искушением сделать что-то такое, что со стороны выглядит как проявление силы, мужества и решительности.
Стефан Цвейг
Слово «друг», подаренное мне Кондором в этот час, растрогало меня. Он знал, каким слабым, каким трусливым я был, и все же не испытывал ко мне презрения. Одним этим словом старший ободрил младшего, умудренный жизненным опытом вселил уверенность в новичка, робко вступающего в жизнь. Легко, словно сбросив тяжелую ношу, я последовал за ним.
Стефан Цвейг
И еще я боялась, что Смерть ждет на подхвате. И когда жизнь закончится здесь, она тут же продолжиться там. Бесконечная полоса препятствий. Забытое богом пространство, где тоже не будет прощения пропащим душам. Разбитый вдребезги сон наяву, где воплощаются все твои самые худшие страхи. Гнетущая и унылая панорама, где даже Смерть не приносит покоя и избавления, потому что все то, что ты делал не так, снова вернется и будет тебя терзать. Как будто борьба никогда не кончается. Как будто покоя и...
Лидия Ланч
Я определённо заметил, что стоит мне поголодать несколько дней подряд, как мой мозг начинает словно бы вытекать и голова пустеет. Она становится лёгкой и бесплотной, я больше не чувствую её у себя на плечах, и мне кажется, что, когда я на кого-нибудь гляжу, глаза мои раскрываются до невероятности широко. Я определённо заметил, что стоит мне поголодать несколько дней подряд, как мой мозг начинает словно бы вытекать и голова пустеет. Она становится лёгкой и бесплотной, я больше не чувствую её у...
Кнут Гамсун
Каждый человек верит по-своему, -говорил Оуэн Мини.- Что плохо в церкви-так это служба. Служба проводится сразу для целой массы народа. Как только мне начинает нравится гимн, все тут же хлопаются на колени и молятся. как только я прислушиваюсь к молитве, все вскакивают и начинают петь. а взять хотя бы эту дурацкую проповедь-какое она имеет отношение в Богу? Кому известно, что на самом деле Бог думает о текущих событиях? и кого это волнует?
Джон Ирвинг
Гитлер с его верой в арийского Сверхчеловека даёт нам крайний пример царства самопоклонения; другую крайность представляет коммунизм, где роль Сверхчеловека отведена коллективу и самопоклонение выглядит как забота о ближнем. Но как фашизм, так и коммунизм — чей фантастический успех можно призвать в свидетели — это всего лишь крайние формы одной и той же идеологии, которую ныне исповедует весь мир, кроме, конечно, тех, кто открыто и безоговорочно принимает Христа и Его правду. Человек...
Иеромонах Серафим
Если сильный просит у слабого - это не просьба, а предложение. Если сильный жалуется слабому - это не жалоба, а доверие. Того, кто жалуется, могут расспросить, заставить ответить на все вопросы. Как заставишь сильного? Того, кто просит, можно обязать что-то сделать? Как обяжешь сильного?
Владимир Тарасов
Но в тот день, в предрассветные часы ноябрьского воскресенья, привычную ночную гамму Холкомба, состоящую из назойливых жалоб койотов, сухого шуршания перекати-поля и коротких удаляющихся свистков паровоза, нарушили чуждые звуки. В ту минуту ни один человек в спящем Холкомбе не услышал четыре ружейных выстрела, погубившие, как говорили потом, шесть человеческих жизней. Зато уже после жители поселка, которые прежде доверяли друг другу настолько, что редко удосуживались запереть дверь, снова и...
Трумен Капоте
И не надо быть простачком: как только он сложит с себя полномочия и сделается частным лицом, что защитит его от преследования и изгнания, а быть может, и от худшей участи? А как насчет родичей тех, кто был им убит или покрыт позором? Думаешь, они не затаили в душе зла? Если он станет рядовым гражданином, ему придется отказаться от личной охраны, не только от армий. Пусть он согласится пробыть еще десять лет на своем посту, возможно, к концу этого времени положение изменится к лучшему. И...
Роберт Грейвз
Самое странное — что даже для нас, офицеров, в нем было что-то привлекательное. Нам тоже импонировала его тупая, неумолимая честность и, главное, — его безусловная товарищеская солидарность. Он не выносил ни малейшей несправедливости так же, как не терпел грязного пятна на солдатском мундире; любой скандал в полку он воспринимал как личное оскорбление. Мы были в его власти, но знали: если уж ты что-нибудь натворил — самое умное, что ты можешь сделать, — это пойти прямо к нему; и он, сперва...
Стефан Цвейг