Начинка Цитаты (страница 107)
И вот что я постиг в своей ванне — человека нельзя ни в чем обвинять. Ибо если мы начнем искать его с помощью самого яркого фонаря, мы поймем, что никакой отдельной личности нет, а есть просто элемент на множестве пластилиновых картинок, измятых пальцами других любителей изюма, которых перед этим так же мяли третьи, и так от начала времен — и в результате все вокруг стало именно тем, чем стало. И чем оно сделается потом, зависит от того как его будем мять мы с вами. А про свои планы на этот...
Виктор Пелевин
Еще в двадцатые годы янки начали жаловаться, что их виски и бренди мутнеют, когда туда добавляешь лед, и попросили производителей устранить этот, как им казалось, недостаток. Французы, будучи французами, сказали американцам, куда им засунуть их кубики льда, а шотландцы, будучи британцами, сказали: «Нет проблем, вот что мы сделаем…»
Иэн Бэнкс
— Это вы летите в никуда? — начала она.
Я не была уверена, что поняла ее правильно, и продолжала любоваться блеском обуви, поощрительно улыбаясь на всякий случай. Она проявила настойчивость, и теперь я не имела выбора, кроме как поверить своим ушам.
— Мы все летим в никуда. Мне так кажется. А разве жизнь — не полет?
Марлена де Блази
Тут вообще много удивительного. По теории, силовые чекисты сами должны вариант с церковным покаянием продавливать, который Армен Вагитович начал. Потому что они за косность, кумовство и мракобесие. А либеральные чекисты, наоборот, должны бабло отжимать с помощью кризисных менеджеров, потому что они за офшор, гешефт и мировое правительство. А на практике выходит с точностью до наоборот. Такая вот диалектика.
Виктор Пелевин
Ибо, измяв и отбросив послeднюю газету, все высосав, все узнав, сжигаемый неотвязным зудом, изощреннeйшим желанием тотчас же принять какие-то мнe одному понятные мeры, я сeл за стол и начал писать. [..] Сперва шло трудно, в гору, я останавливался и затeм снова писал. Мой труд, мощно изнуряя меня, давал мнe отраду. Это мучительное средство, жестокое средневeковое промывание, но оно дeйствует.
Владимир Набоков