Ограниченный Цитаты (страница 10)
-
-
-
Сотник никогда не хотел быть лучшим в ратной науке или выслужиться до офицера, поскольку знал, что стремящиеся к совершенству лишь приближают свою кончину. Война – не то время, чтобы выделяться из толпы: сильнейших, самых ловких, хитрых да опытных командиры всегда посылают на самые трудные и опасные задания, надеясь, что солдатские храбрость и таланты с лихвой компенсируют их недальновидность, прямолинейность, ограниченность мышления и вопиющую некомпетентность.
Денис Юрин
Поклонение — это способ оторваться от самих себя и постичь присутствие Бога, — пишет Юджин Петерсон. — Мы выделяем особое место и время, чтобы сосредоточить внимание на Боге не потому, что Он ограничен пространством и временем, но потому, что мы настолько озабочены самими собой, что если не будем заставлять себя сознательным усилием в определенный момент переключиться, то и в другие моменты и в другом месте у нас не будет ни малейшего шанса ощутить Его присутствие».
Филип Янси
«Шаг 3: ПОД ЧИНИТЬ все остальное принятому решению».
Если мы не можем выжать из бутылочного горлышка больше
десяти единиц, нет никакого смысла производить больше в небутылочных горлышках. Теперь, если этот джентльмен все ещё бутылочное горлышко и мы хотим получить больше прохода, мы должны снять часть ноши с его плеч. Даже если это будет означать покупку дополнительных станков или принятие на работу дополнительных людей.
Когда все с ним соглашаются, он записывает четвертый шаг
«РАЗВИТЬ...
Элияху Голдратт
– Это не последний шаг. И вы все интуитивно это знаете. Это
наша цепь, – Джонни разводит руки, растягивая воображаемую
цепь. – Это самое слабое звено. Я усиливаю это звено. Вся цепь
становится прочнее. Я еще усиливаю его. Вся цепь становится
еще прочнее. Я еще усиливаю его. И ничего не происходит. По-
чему?
Ему отвечают сразу много голосов. Джонни подводи итог:
– Это звено перестало быть ограничением. Поэтому я должен не допустить инерции и вернуться к первому шагу.
Элияху Голдратт
Любое, даже самое тираническое ограничение произвольного преследования какими-то религиозными или политическими позициями, моделями интеллектуального или эротического социального поведения, определенными, вновь изобретенными "преступлениями" сделало бы лагеря ненужными, потому что в конечном счете ни одна установка и ни одно мнение не могут противостоять угрозе такого страшного террора; и, кроме всего прочего, это способствовало бы появлению новой системы правосудия, которая обеспечила хотя...
Ханна Арендт
центральная посылка тоталитаризма о том, что все возможно, ведет, при последовательном устранении всех ограничений, заключенных в самих фактах, к абсурдному и ужасному заключению, что любое преступление, которое только сможет вообразить себе правитель, должно быть наказано, безотносительно к тому, совершено оно или не совершено. Разумеется, возможное преступление, как и объективные враг, не относится к компетенции полиции, которая не может ни раскрыть его, ни придумать, ни спровоцировать....
Ханна Арендт
поскольку самым худшим злом, какое человек мог причинить человеку, было убийство. Однако, как мы знаем сегодня, убийство есть лишь ограниченное зло. Убийца, поднимающий руку на человека - который так или иначе должен умереть, - все-таки находится в знакомом нам измерении жизни и смерти... Убийца оставляет труп и никогда не посягает на существование жертвы до ее смерти; если он и уничтожает следы, то это касается только его собственной личности, а не памяти и горя людей, которые любили его...
Ханна Арендт
Западное понятие о свободе не совпадает с русским понятием «воли». «Воля» означает, что вы вольны делать что хотите. Свобода – это воля, ограниченная законом, – ненавистная мысль для русского вольнодумца. Заговорщики, убившие в XIX веке императора Александра II, назвали свое тайное общество «Народная воля». Они мечтали о «воле» для русского народа, а не о «свободе».
Владимир Жельвис