Особенность Цитаты (страница 16)
Будь он философом, он пояснил бы, что любить даже самого хорошего человека нельзя двадцать четыре часа в сутки. Это пиковое состояние, которое удерживается только несколько минут в день. В прочие часы и минуты любовь переливается в десятки других чувств – нежность, товарищество, дружелюбную полусердитость, ворчание и т. д. На другое у нее просто не хватает накала. Едва ли муж, в одиночку волокущий с четвертого этажа старый диван, который жене вздумалось выбросить в двенадцатом часу ночи,...
Дмитрий Емец
Что происходит с человеком, когда он в халате и шлёпанцах среди ночи бродит по дому, описывать нет необходимости, каждый испытал это на себе. Все вещи, в особенности же с острыми углами, норовят исподтишка ударить его, и побольней. Когда вы расхаживаете по дому в тяжелых башмаках, вещи разбегаются кто куда; когда же у вас войлочные шлёпанцы на босу ногу, вещи выползают из углов и лупят вас почём зря
Джером Клапка Джером
я советую внимательнее приглядеться к тому, что делают друг с другом люди. Сначала они моют свои тела, удаляют с них волоски, опрыскивают себя жидкостями, уничтожающими их естественный запах (помню, это особенно возмущало графа Толстого) — и все для того, чтобы ненадолго стать fuckable*. А после акта любви вновь погружаются в унизительные подробности личной гигиены.
Виктор Пелевин
… Итак, подведем итоги.
Идентиализм — это дуализм на той стадии развития, когда крупнейшие корпорации заканчивают передел человеческого сознания, которое, находясь под непрерывным действием орального, анального и вытесняющего вау-импульсов, начинает самостоятельно генерировать три вау-фактора, вследствие чего происходит устойчивое и постоянное вытеснение личности и появление на ее месте так называемой identity. Идентиализм — это дуализм, обладающий троякой особенностью. Это дуализм а)...
Виктор Пелевин
Души, дошедшие до предела горя, несчастные, потерянные люди, пресмыкающиеся в безднах, куда боится заглянуть глаз человеческий, отверженцы закона — особенно сильно чувствуют на себе весь гнет человеческого общества, столь страшный для тех, кто находится вне его, и столь ужасный для тех, кто находится внизу.
Виктор Гюго