Почем Цитаты (страница 136)
-
-
-
...в том соотношении пространства и времени, с которым мы сталкиваемся во время путешествий, есть что-то иллюзионистское и иллюзорное, вот почему всякий раз, когда мы возвращаемся откуда-нибудь назад, мы никогда с уверенностью не можем сказать, действительно ли мы отсутствовали.
Винфрид Георг Зебальд
Дом Тома и Люси всегда вызывал у меня раздражение. Он был маленьколй копией их отчих гнёздышек, нашглядным свидетельством, что их предки всегда поступали правильно. Стены - или беж, или "магнолия", дверные косяки и плинтусы - неестественно белого оттенка, как у сахарной глазури. Не дом, а торт, громадный торт за триста тысяч. Я вдруг понял, почему взломщики оставляют кучи дерьма...
Дэмиан Лэниган
Проблема современных людей заключается в том, что у большинства с детства отработаны приемы подавления
своих чувств с целью соответствия той или иной социальной ситуации. И таким образом все мы частично слепы и глухи к происходящему, а потому часто не можем понять, почему с нами случаются какие-то, часто повторяющиеся, вещи.
Нина Рубштейн
- Те, кто вывалялись в этой жизни как следует, никогда не бывают такими простодушными, как ты. Знаешь, почему ты такой? У тебя никогда не было друзей, мальчик. Много наставников, явных и неявных, много соперников, много горестей, чуть-чуть женщин. И ни одного друга. Ты мне сам рассказывал про своё детство, я помню.
- Разве друзья способны лишить того, что ты называешь простодушием?
- Только они и способны. Но ты поймёшь это много позже - и лишь если обзаведёшься другом.
Владимир Аренев
– О мертвых можно говорить только хорошее или вовсе не говорить, – заметил Рустам, оглядываясь по сторонам. (...)– Почему это вдруг только хорошее или ничего? – заинтересовался Гарт. Да пословица такая есть, – машинально отозвался Рустам.
Гарт на мгновение задумался и мотнул головой:– Глупая пословица. Это, наверное, в твоем мире так говорят. Нет, братец, у нас с этим проще. Как ты жизнь проживешь, так тебя после смерти и назовут.
Аркадий Степной
- Но скажите, что у вас за мания телеграфировать ей всякий раз, как напьетесь? Заметьте, у меня есть дядюшка, который в таких случаях всегда шлет телеграммы архиепископу Кентерберийскому.
– Почему архиепископу Кентерберийскому?
– А вот этого никто не знает, потому что трезвый он клянется, что никогда не слыхивал об этом прелате.
Шарль Эксбрайя
– Так вот, но если заявится кто-то из начальства и начнет сношать Муму, почему работа стоит, у меня будут неприятности, у вас будут неприятности… На хера этот цирк? Вы ж поймите, ребята, никто от вас не требует, чтобы эта работа была сделана: это не гражданка и не дембельский аккорд. В Советской Армии от вас требуется другое – видимость работы. Ясная видимость напряженной работы. Понятно?
Валерий Примост
– Взрослые порой бывают таким странными.
– А дети?
– Странных детей не бывает.
– Почему?
Она тяжело вздохнула, устав от моей непонятливости, и все же ответила:
– Взрослым становишься, когда уходят иллюзии детства. Пока этого не произошло, остаешься ребенком. Возраст значения не имеет.
– А если тебе сто лет?
– Хоть тысяча – безразлично.
Владимир Брайт
– Мы находимся на высоте более десяти километров, вы, человек из прошлого! Километров двенадцать или тринадцать! Сюда не поднимаются даже аэробусы коммерческих рейсов! Аэробусы! Почему вы не знаете, что такое аэробусы? Дремучий вы человек! Это стальные птицы, перевозящие сотни людей на высоте в семь миль!
– Тебя бы туда, откуда я родом, сынок, – невозмутимо отозвался Гудзон. – Ты сгорел бы на костре уже через полчаса.
Вячеслав Денисов
Наивный. И милый. Очень милый мальчик...
Жаль, но Алина не могла его полюбить. Как и никого другого. Отлюбила уже свое! Давно это было и, как принято говорить, неправда... Только у других чувство хоть тлеет, а у Алины почему то выгорело дотла. А вместе с ним и тот уголок сердца, что за любовь отвечает. С тех пор в душе Алины ничто не пело и не трепетало. И если раньше у нее внутри пульсировала огромная алая «валентинка», то теперь от нее остался черный уголек, но с ним ей было спокойнее...
Ольга Володарская
