Почка Цитаты (страница 685)
-
-
-
Темой Эммы Голдмен на этот раз был Ибсен, великий драматург, давший нам своим творчеством великолепное оружие, отточенный инструмент для радикального иссечения общества. Низкорослая и, скажем прямо, малопривлекательная толстуха с тяжеловатой мужской челюстью. Очки в роговой оправе настолько увеличивали ее глаза, что, казалось, она полна ярости и ярится в адрес всего, к чему обращает свой взор. Ошеломляющая витальность, звенящий голос. Для Эвелин впоследствии было облегчением узнать, что Эмма...
Доктороу Эдгар Лоуренс
Если бы от меня зависело, когда и каким образом меня бросят, я бы гораздо меньше переживал. Но тогда получилось бы, что никто никого не бросает, что все происходит по обоюдному согласию. Это как у музыкантов: когда они уже не могут договориться между собой, распускают группу, и каждый начинает свою сольную карьеру.
Ник Хорнби
Ведь он всего лишь ребенок. Он все чаще и чаще задумывался об этом, по мере того как становился старше. Непонятно почему. Может, потому, что когда он и в самом деле был ребенком, то не мог этого осознать, - ведь, чтобы понять, что ты еще совсем ребенок, нужно дорасти до определенного возраста.
Ник Хорнби
Когда песня подходит к этим моментам, я чувствую, что тоже верю в то, что жизнь неостановима, и грустна, и невосстановима, но вовсе не разрушительна по отношению к надеждам. Может быть, я становлюсь тогда счастливым идиотом или же сваливаюсь в добровольный штопор депрессии - в любом случае, песня уже знает, как я себя чувствую и кто я есть, и это, в конце концов, и есть одно из утешений, предлагаемых искусством.
Ник Хорнби
А практически все люди, у которых я брал интервью, утверждали, что когда они что-то делали - излечивались от рака, забирались на гору, играли серийного убийцу в кино, - то узнавали что-то новое о самих себе. Я всегда кивал в ответ, задумчиво улыбаясь, хотя на самом деле мне очень хотелось спросить: "А о чем, собственно, вы узнали, излечившись от рака? Что вам не нравится болеть? Что вы не хотите умирать? Что от парика у вас зуд? Давайте же, скажите конкретно". По- моему, они так говорят,...
Ник Хорнби
Нелегко оставаться на плаву, для этого требуются силы и решимость, а когда такие заявляют, что подумывают, не покончить лис собой, начинает казаться, что и сам идешь ко дну. Главное, по мнению Уилла, было удержаться над водой. К этому должны стремиться все, а те, у кого есть смысл к существованию – работа, любовь, домашние животные, - они и так держатся на плаву увереннее других.
Ник Хорнби
Однако если вы белый мужчина - а особенно белый мужчина за сорок, - ситуация такова, что вы непоправимо безнадежны и обделены в одной особенной области: вы не можете пуститься в пляс. Более того, вы не просто не можете пуститься в пляс, вы даже не можете попробовать что-то станцевать, если вы не пьяный или навеселе, или если вы не окружены совершенно незнакомыми людьми (а лучше, чтобы они были еще старше и еще более зажатые, чем вы сам) или же теми, кого вы знаете по меньшей мере четверть...
Ник Хорнби
Очевидно, мне нужна была вторая голова. Одна голова - хорошо, а две - лучше, и все такое. Одной из них должна была остаться моя голова - хотя бы потому, что она знает имена и телефоны, а еще какие хлопья я люблю есть на завтрак. Вторая должна была уметь наблюдать и объяснять поведение первой - в манере дикторов из передач про диких животных. Просить уже имеющуюся голову объяснить ее же мысли столь же бессмысленно. как и звонить по телефону самому себе, - в обоих случаях единственным ответом...
Ник Хорнби
Куда оно подевалось? Как будто на тарелке перед нами была куча еды, и мы умяли ее слишком быстро, и вот - ничего не осталось. Может быть, не расстаются из-за того, что не жадничают? Они знают, что то, что есть у них, - это надолго, и едят по чуть-чуть. Хотя питаю надежду, что это не так. Я надеюсь, что, когда люди счастливы друг с другом, это будто кто-то подкладывает им в тарелку вторую и третью порции...
Ник Хорнби
„Уловка двадцать два“ вообще не существовала в природе. Он-то в этом не сомневался, но что толку? Беда была в том, что, по всеобщему мнению, этот закон существовал. А ведь „уловку двадцать два“ нельзя было ни потрогать, ни прочесть, и, стало быть, ее нельзя было осмеять, опровергнуть, осудить, раскритиковать, атаковать, подправить, ненавидеть, обругать, оплевать, разорвать в клочья, растоптать или просто сжечь.
Джозеф Хеллер
Вспомнив про Блэка, Йоссариан сразу почувствовал жалость к своим соседям по палатке, ему захотелось взять их под свое крыло. Не их вина, что они так молоды и веселы, говорил он себе, посвечивая в темноте карманным фонариком, и ему тоже захотелось стать молодым и весёлым. Не их вина, что они такие бесшабашные, доверчивые и беззаботные. Просто надо терпеливо обождать, покуда убьют одного или двух из них, а остальных ранят, и тогда всё пойдет, как надо.
Джозеф Хеллер