Сериал Цитаты (страница 3)
-
-
-
Я заснул, завернувшись в попону из верблюжьей шерсти.
И проснулся утром от странного бледного света, проникавшего в комнату сквозь бумагу стен.
Я отодвинул раздвижную дверь и замер на пороге. Мир за одну ночь стал похожим на рисунок тушью на свитке из чистейшего белого шелка. Тонкими штрихами просвечивали сквозь выпавший снег ребра крыш, бледно серели стены, и белыми облаками светились сахарные ветви крон деревьев на фоне серого неба. Черным пятном был лишь сгорбившийся на ослике человек у...
Мастер Чэнь
Мир — очень сложная штука. Цвет мира — серый. Не монотонный серый, как ты сейчас можешь ошибочно подумать. Велико многообразие оттенков. Война же временно делит мир на два цвета — черный и белый. Ты видишь, кто враг, а кто свой. На первый взгляд, на войне все просто, но это очень обманчивая простота. Правда, чаще всего люди понимают сию истину уже после того, как мир становится красным.
Сергей Мусаниф
Мои любимые словечки и смысл, который я в них вкладываю:
Красотка — нехорошая девушка;
Гризетка — невзрачная девушка, серая мышь, возможно, даже серый кардинал;
Кокотка — красотка и гризетка одновременно;
Брезгует! — не желает общаться, встречаться, заниматься и т.д.;
Зря! — незапланированное следствие необдуманного поступка;
Упырь — мой компьютер.
ВиКи
Иногда, когда небо настолько же серое — безупречно серое, можно сказать, отрицание самой идеи цвета — и сгорбленные миллионы поднимают взгляд, тяжело отличить воздух от дефектов зрения, словно все эти плывущие вверх-вниз размытыми завитушками песчинки являют часть самой стихии — дождь, споры, слезы, пленка, грязь. Возможно, в такие моменты небо — всего лишь сумма той грязи, что скопилась в наших глазах.
Мартин Эмис
...
- Номер в моей серии, - отвечает он. - Номер шестнадцать, серия С. Вы можете звать меня С-16.
- Лучше я буду тебя звать Джеф Девэй, - говорю я.
- Почему? - спрашивает Майк.
- В университете у меня был приятель, которого так звали, - объясняю я. - Он плохо кончил. Теперь он журналист. Вдобавок ты на него совсем не похож.
Борис Виан
И какой оптический обман позволяет видеть редкие звездочки триллиумов, рассыпанные меж серо-серебристых елей, но не замечать скопищ бледных поганок, растущих там же? Как можно любоваться дымчатым солнцем, озаряющем серую водную гладь, но не видеть луж крови на сером асфальте... и бирку, что по прежнему на пальце её ноги?
Кен Кизи
Проходит какое-то время. И потом вдруг я получаю целую серию ударов кулаком. Папа ушел. Значит, это мать сама себя бьет по животу.
На помощь!
Она меня не убьет. Я пытаюсь отомстить серией жалких пинков ногами. Легко нападать на маленького, особенно когда он в ловушке и не может убежать.
Бернард Вербер
- Кто-нибудь задумывался, почему у Звездных Войн такое странное продолжение – снимают не то, что было после третьей серии, а то, что было перед первой?
- Почему?
- В конце третьей серии гибнет Дарт Вейдер, и на этом все Звездные Войны кончаются. Их больше не может быть, потому что он – Минотавр тамошнего мира, а эта черная каска на его голове – шлем ужаса. Он их всех думает: Люка Скайвокера, роботов, Чубакку и все остальное. Поэтому после его гибели продолжения быть не может.
- Но ведь...
Виктор Пелевин
Вам не приходилось замечать, насколько неизвестное интереснее познанного? Неизвестное будоражит мысль, заставляет кровь быстрее бежать по жилам, рождает удивительные фантазии, обещает, манит. Неизвестное подобно мерцающему огоньку в чёрной бездне ночи. Но, ставши познанным, оно становится плоским, серым и неразличимо сливается с серым фоном будней.
Аркадий и Борис Стругацкие
На самом же деле все сколько-нибудь отдаленные предметы он видел день ото дня все хуже и хуже; больницу напротив, которую он прежде проклинал — так она примелькалась ему, Грегор вообще больше не различал, и не знай он доподлинно, что живет на тихой, но вполне городской улице Шарлоттенштрассе, он мог бы подумать, что глядит из своего окна на пустыню, в которую неразличимо слились серая земля и серое небо. Превращение
Франц Кафка
"Самое странное в этой игре - которая на самом деле и не игра вовсе - то, что это всего лишь телевизионный сериал. Парадокс заключается в том, что если будешь относиться к нему, как к телевизионному сериалу, то не получится и сериала. Все закончится самым печальным образом. Работать станут только из-за денег, а все остальное станет неважно. Конечно, мы знаем, что не лечим рак. Мы даже не изображаем людей, которые лечат рак. Но мы во всем стремимся к совершенству, хотя бы ради того, чтобы...
Ян Джекмен