Стоить Цитаты (страница 261)
-
-
-
Ты всегда считался автором-исполнителем – в лучшем случае бардом, менестрелем. Но о твоей причастности к поэзии просто не было речи. Официальные поэты – Евтушенко и Вознесенский – с удовольствием общаются с тобой, но снисходительно улыбаются, когда ты приносишь им свои стихи: «Не стоит рифмовать „кричу – торчу“». Много раз они забирали с собой твои стихи, обещали их напечатать, но так ничего и не сделали.
Марина Влади
Я волнуюсь, читая стихи:
не слова, а прозрачные слёзы!
Все твердят, что пришли от сохи,
что вчера ещё слезли с берёзы.
О родной вспоминают стезе,
где зады поросли лопухами.
Так и видят себя в картузе
и в рубахе с шестью петухами.
И живут, разрывая сердца
под трамвайно-троллейбусный грохот.
Эх, найти бы того подлеца,
что насильно отправил их в город!
Я найду его. Зол и речист,
я прорвусь через сто кабинетов.
Я в лицо ему брошу: «Садист!
Ты...
Евгений Лукин
В каждом человеке живут великая любовь и великое сердце, – проникновенно говорил он. – Повсюду есть место для подлинного переживания. Нет разницы между дворцом из золота и камышовой хижиной. Но стоить стеснить свои чувства и отвернуться от своего сердца, как промах на вершок уведет от истины на тысячу верст.
Анна Коростелева
"Дети разбивают сердца своих родителей ежедневно. Стоит тебе только взглянуть на них и твое сердце распадается на части. Они его разрывают. А затем собирают вновь жестом, улыбкой, взглядом лишь только для того, чтобы снова можно было его разбить. И все по пустякам.
Вот что значит быть отцом. Даю определение: отец – это человек с разбитым сердцем и порезанной рукой. И это абсолютно нормально.
Пока твое сердце разбивают от нечего делать, нужно быть осторожным и не ожесточиться. Потому...
Грэм Джойс
Видите ли, Нерон не мог не принять какие-то меры. Ведь он начинал выглядеть посмешищем. И он думал так: "Все шло отлично, пока в Рим не заявились из отдаленных провинций эти двое полоумных, носящих диковинные имена - Петр и Павел или что-то в этом роде. Стоило им поселиться здесь, как жить в Риме стало просто невозможно. Толпы зевак, глазеющих на их чудеса, не дают проехать повозкам и колесницам - движение стопорится. Терпеть это далее нет сил. Я, имеператор, не имею покоя. Встанешь утром,...
Оскар Уайльд
- Это, кареглазый Гор, была битва на Блисе, между Желзным Генералом и тем, кого называют Оакимом Скитальцем.
- Железный Генерал? Невозможно! Он мертв уже несколько веков. Я сам убил его!
- Многие его убивали. Но ни один не уничтожил.
- Эта куча металлического лома на столе? Неужели это действительно Принц Недовольных, который когда-то стоял передо мною как бог?
- Ещё до того, как ты появился на свет, он был могущественен, - говорит Брамин, - и когда люди забудут о Горе, он все ещё будет...
Роджер Желязны
лягушке лапку лубенит, с тем, чтобы притом и рыбку съесть, и на пальму влезть. Залубенить, господа, это значит – наложить лубок, чтоб сломанные кости соединить. А при чем же тут лягушка. Очень даже при чем, ибо никому еще не удавалось взять в лубок лягушачью лапку. Почему? Потому что лапка у нее дергается постоянно. Что же все-таки это значит. Что есть дело, за которое и браться не стоит, все равно не выгорит.
Жозе Сарамаго
Но если каждая книга - маленький огонек в этой темноте (и я в это верю, должен верить, банально это или нет, потому что я пишу эти чертовы книги), тогда каждая библиотека - это огромный, вечно горящий костер, вокруг которого каждый день и каждую ночь стоят и согреваются десятки тысяч людей. Температура этого костра не четыреста пятьдесят один градус по Фаренгейту. Здесь четыре тысячи градусов по Фаренгейту, потому что мы говорим не о кухонной духовке, мы говорим о древних пылающих печах...
Стивен Кинг