Учебник Цитаты (страница 4)
-
-
-
"Интересно, издательства, выпускающие учебники не знают, что занятия начинаются в сентябре? Это нововведение этого года? С девятнадцатого века школьный год начинается в сентябре <…> Ждете до последнего, чтобы быть в курсе событий? Понимаю. Но это зависит от событий. Например: Наполеон мертв. Это я вам говорю. Можете это спокойно печатать. Нет никакого риска, что он выйдет из комы"
Лучана Литтиццетто
Книжник часто пытался представить себе, что за человек исхитрился написать такое... сначала сочинить в уме: "Об айсбергах можно узнать немало интересного", потом записать и, наконец, поместить в учебник рядом с другими фразами, тоже замечательными, но не обладающими такой убойной силой (хотя, конечно, Книжник испробовал не все).
Нет, он не имел ничего против айсбергов и ничуть не сомневался, что о них можно узнать немало интересного, но сочинить такую фразу! И записать! И выговорить!...
Режис де Са Морейра
В одном старом учебнике по популяционной динамике, совсем древнем, чуть не XX века, есть одна запомнившаяся тебе строчка. В твоём ремесле эта фраза служит чем-то вроде мантры, можно даже сказать молитвы. "Хищник бежит за едой, - гласит она. - Жертва бежит от смерти". Вывод напрашивается следующий: обычно добыча ускользает от хищника за счет лучшей мотивации.
Питер Уоттс
Возраст, собственно, хорош тем, что ты начинаешь потихоньку сам себя объезжать, как норовистую кобылу. Свой дурной характер, эти сопли, слезы, капризы, взвизгивания и сжатые кулачки, когда тебе что-то не дают, в принципе, можно как-то выдерживать, как обрушившийся на корабль шторм. Кругом, то есть, небо цвета баклажана, молнии в небе, как нервы в учебнике анатомии, ветрище завывает, волны хлещут, корабль вот-вот разобьется о скалы, а ты гордый стоишь насмерть и, стиснув зубы, держишь штурвал....
Ольга Паволга
Когда мне было тринадцать, я увидел картинку в одном учебнике истории. Там изображался концентрационный лагерь, где женщин убивали в газовых камерах. Их голые тела лежали рядами. Я долго думал об этой фотографии, об этих женщинах. Несколько десятков женщин просто лежали, ожидая, когда я сделаю с ними, что захочу. Буду трахать во все дыры. Тыкать палками в глаза. Отрезать соски. Я хочу, чтобы там было сразу много женщин, целая шеренга. А то ведь никакого веселья не получиться, верно?
Тесс Герритсен
— Потому что вы — хороший учитель.
Джейк разразился взрывом хохота.
— Мне приходится преподавать латынь, хотя приглашали меня как учителя французского и немецкого. Так вот, я иду на один урок впереди учеников, Стрикленд. Читаю учебник накануне вечером.
— Вы любите этих маленьких негодников, — сказал Стрикленд.
— Учеников?
— Да. Понимаете, я их терпеть не могу. А вы их любите.
Порыв ветра ударил Джейка в лицо. Он моргнул.
— Да. Пожалуй, да.
— Все остальное не важно. Вы любите этих...
Джудит Леннокс
– Ну примерно, – сказала Четвёртая Тощая Корова, – просто, это же пророчество, да, мы же не можем менять какие-то детали. Оно же просто будет неверно истолковано. Если семь коров тощих должны сожрать семь коров тучных, они просто должны это сделать, не размышляя и не раздумывая…
– Я всё-таки поразмышляю ещё немного, – сказала Четвёртая Тучная Корова, – вслух, если можно. Вот прямо по учебнику – «Я мыслю – следовательно я существую». Пока я мыслю, я существую.
Полумрак
Деточка! Ты забыла половину своих вещей — свитер, один ботинок (а второй, интересно, был у тебя на ноге или у тебя была ещё пара обуви в запасе?), учебник иврита, а также детективный роман на английском языке, и очень плохого качества. Собрав все эти вещи в кучку, я решил, что быть помощником священника — твоё подлинное призвание.
Людмила Улицкая
– Чего же тут не понимать. И заметь, в сущности, большинство наших ребят думает точно так же. Поначалу они считают, что война – глупость несусветная. Потом мало-помалу она затягивает их, как футбольный матч или велогонки. Постепенно они влюбляются в нее. Ты пойми, ведь в конце концов это их, собственная, война. Подлинная, великая, единственная – раз ее ведут они. В сущности, эта война всей их жизни. Вот как в конце концов они начинают смотреть на войну. Я-то нет. Для меня лично эта война...
Робер Мерль
Есть множество стихотворений, сказок и драм, в которых глубины, ценности и даже пользы для повседневной жизни содержится больше, чем в бесчисленных учебниках, и, с другой стороны, есть научные труды, чей стиль и способ преподнесения столь личны, свежи и полнокровны, что могут равняться с лучшей художественной литературой.
Герман Гессе
Позади осталось — что? Юность? Отрочество? Романтика? Некое свойственное им волшебство, «Учебник юного мага», маленький лакированный ящичек, где рядом с обманными биллиардными шарами лежит черная волшебная палочка, монетка, складывающаяся пополам, и цветы из перьев, которые можно протянуть через полую свечу.
— Я расстался с иллюзией, — говорил я себе. — Отныне я буду жить в мире трех измерений и руководствоваться моими пятью чувствами.
С тех пор я успел убедиться, что такого мира нет, но...
Ивлин Во