Венка Цитаты (страница 64)
-
-
-
Вот в такую ночь, казалось мне, легко ускользнуть в другой континуум, в альтернативный мир, где город выглядит точно так же, но там нет ни одного человека, которого ты любишь или знаешь, нет никого, с кем бы ты хоть однажды заговорил. В такую ночь можно зайти в знакомый бар и обнаружить, что там заменили весь штат... А затем ты вдруг осознаешь, что и зашел-то лишь для того, чтобы увидеть хоть какое-то знакомое лицо – официантки, бармена, кого угодно... Веселью это, как известно, не способствует.
Уильям Гибсон
Но вот однажды бессмертный император стоял на холме, созерцая, как семь народов убивают друг друга. Он думал о том, весь ли мир будет принадлежать ему, или только половина его, когда Азраил пронесся над ним, задел его кончиком крыла и столкнул в Океан. Услыхав шум его падения, умирающие властители поднялись на смертном одре, и, протянув крючковатые пальцы, все царственные пауки разорвали Европу на части, а из пурпурной тоги Цезаря сшили себе наряд Арлекина.
Альфред де Мюссе
В «Портрете» Гоголя художник приходит в отчаяние при мысли о том, что пожертвовал своим искусством ради «жизни». У Ибсена в его драме «Когда мертвые, просыпаемся» тоже художник, прославившийся на весь мир, раскаивается в том, что пожертвовал жизнью – искусству. Теперь – выбирай, какого сорта раскаяние тебе более по вкусу.
Лев Шестов
В Речной Долине не должно было быть трусов, а храбрость должна была стать всеобщей. Ведь смерть была не навсегда, убитый воскресал снова. Но те, кто был храбрым на Земле, как правило. были храбрыми и здесь, а кто был труслив на родной планете, так и остался трусом. Умом можно было понять, что смерть длится всего лишь день, но все клетки организма, подсознание, весь комплекс эмоций, всё то, что составляло сущность человека, не признавало этот факт.
Филип Фармер
"Переводные картинки"
Самой же любимой книгой были «Мифы Древней Греции» Н. А. Куна: в свои пять лет я знала генеалогию всех олимпийских богов, всех героев и всех достойных упоминания смертных. Я и сейчас думаю, что это лучшая книга на свете, в ней есть все: и ручьи, и моря, и корабли, и битвы, и колесницы, и плющ, и мирт, и лавр, и ласточки, и лабиринт, и зубы дракона, и страсти, и слезы, и коварство, и любовь, и мужество, а главное — весь мир шелестит богами и наполнен их незримым, но...
Татьяна Толстая
кто и вправду хочет сохранить в себе былое, тот не должен предаваться воспоминаниям. Людские воспоминания слишком приятственное занятие,чтобы и вправду удерживать в нашей памяти прошлое; на самом деле цель у них обратная. Ибо памятьчеловека способна на большее, гораздо большее: она способна творить чудеса и примирять человека с прошлым, изгоняя из его души весь былой ужас и укрывая мягкой пеленой ностальгии всё, что прежде нестерпимо резало ухо и глаз, ум и душу.
Томас Бруссиг