Но я все равно был убежден, что ты не умираешь, пока тебя кто-то любит, как сказал дедушка, а если человека, который умер, не видно, значит, он в кого-то превращается. А если он в кого-то превращается, то, конечно, выбирает кого-то кто ему раньше нравился. Поэтому бабушка наверняка стала гусыней.
Анджела НанеттиОбновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
- Я хочу сказать... Я уже давно знаю, что единственное реальное мгновение времени - это "сейчас". Но мне непонятно, как можно вместить в него такую длинную последовательность ощущений? Значит ли это, что этот момент, если находиться строго в нём, не сползать ни в прошлое, ни в будущее, можно растянуть до такой степени, что станут возможны феномены вроде того, что я только что испытал?
- А куда ты собираешься его растягивать?
- Я неправильно выразился. Значит ли это, что этот момент, эта...
Виктор Пелевин
Сaймон подумaл, что это стрaнно. Он опускaлся тaк глубоко, кaк никто нa земле, и взбирaлся почти тaк же высоко, но очень мaло изменился. Он стaл, возможно, немного сильнее, но догaдывaлся, что этой силой обязaн глaвным обрaзом неколебимой твердости мест, по которым он блуждaл. В остaльном он был почти тaким же, кaк прежде. Кухонный мaльчик, нaзвaл его Прейрaтс. Священник был прaв. Несмотря нa то что он рыцaрь теперь, несмотря нa все, что случилось с ним, в его груди всегдa будет биться сердце...
Тэд Уильямс
Лермонтов М
Казачья колыбельная песня.
Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.
Тихо смотрит месяц ясный
В колыбель твою.
Стану сказывать я сказки,
Песенку спою;
Ты ж дремли, закрывши глазки,
Баюшки-баю.
По камням струится Терек,
Плещет мутный вал;
Злой чечен ползет на берег,
Точит свой кинжал;
Но отец твой старый воин,
Закален в бою:
Спи, малютка, будь спокоен,
Баюшки-баю.
Сам узнаешь, будет время,
Бранное житье;
Сме…
Михаил Лермонтов
Зенон начинал с уверения о существовании реального мира. «Что ты подразумеваешь, говоря „реальный”?» – спрашивал скептик. «Я имею в виду, что он прочен и материален. Я имею в виду, что этот стол – прочная материя». – «А Бог, – спрашивал скептик, – а Душа?» – «Совершенно прочные. Более прочные, чем что-либо, чем стол». – «А добродетель, или справедливость, или тройное правило – также прочная материя?» – «Конечно, – говорил Зенон, – вполне прочная»
Бертран Артур Уильям Рассел
