Если человек что-то начал писать, то уже не остановишь. И главное-то обидно… человек может быть умным, даже интеллектуалом, может любить и знать хорошую литературу и кино, может иметь прекрасное образование, а писать при этом бессмысленное говно, и совершенно не будет этого видеть.
Евгений ГришковецОб авторе
- Профессия автора: Актёр, Писатель, Режиссёр
- Дата рождения: 17 февраля 1967 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
духовное начало – это содержание, а его материальное воплощение – форма. Содержание литературного произведения мы можем определить как его сущность, духовное существо, а форму – как способ существования этого содержания. Содержание, иными словами, – это «высказывание» писателя о мире, определенная эмоциональная и мыслительная реакция на те или иные явления действительности. Форма – та система средств и приемов, в которой эта реакция находит выражение, воплощение. Несколько упрощая, можно...
Есин Андрей Борисович
…почему мы так боимся что-то потерять, не зная даже, что мы теряем? Нет, пусть уж лопухи будут просто лопухами, заборы — просто заборами, и тогда у дорог снова появятся начало и конец, а у движения по ним — смысл. Поэтому давайте наконец примем такой взгляд на вещи, который вернет миру его простоту, а нам даст возможность жить в нем, не боясь ждущей нас за каждым завтрашним углом ностальгии…
Виктор Пелевин
Снова я горю от стыда. Этот мой новый интеллект воздвиг стену между мной и всеми теми, кого я раньше знал и любил. Прежде они смеялись надо мной и презирали меня за мое невежество и тупость; теперь они ненавидят меня за мои знания и сообразительность. Господи, что же им от меня наконец нужно?
Дэниел Киз
...люди так же, как и те, кто находился наверху государственной пирамиды, творили зло в силу интеллектуальной и моральной опустошенности. Банальность их слов и поступков выявляет то, что в иудео-христианской этике издавна рассматривалось как несубстанциальность зла: зло заполняет пустоты, злу для осуществления нужны полые люди.
Лев Лосев
позднее мы любим в женщине женщину, тогда как в первом предмете нашей страсти мы любим все: ее дети дороги нам, как наши собственные, ее дом становится нашим домом, ее тревоги — нашими тревогами, ее горе трогает нас больше, чем наше несчастье; нам нравится ее платье и ее мебель; нас больше огорчает гибель ее урожая, чем весть о собственных убытках, и мы готовы бранить гостя, опрокинувшего «наши» безделушки на камине. Эта святая любовь побуждает нас жить жизнью другого человека, тогда как...
Оноре де Бальзак