Из "Завещания"
Перевод Юрия КожевниковаLXXXIВсе умирают, проклиная,
Все смертны телом и душой.
Душа умрет, в огне сгорая,
Плоть превратится в перегной.
Достойны участи иной
Лишь патриарх или пророк.
Я полагаю, пламень злой
Их задниц праведных не жег!
Цитаты в тренде
Он знал, что главный ущерб огню начштаба приносит публичная критика его генеральских решений. Если ты не хотел, чтобы тебя начали игнорировать, как бесполезный предмет интерьера, следовало любое решение вслух признавать гениальным. И лишь потом, якобы для того, чтобы младшие офицеры лучше усвоили дивный план, ты мог просить дозволения внести ряд скромных уточнений. После такой прелюдии советник получал карт-бланш на любые действия, хоть весь исходный план наизнанку выверни.
Генри Лайон Олди
Б л о к. Совершенно верно. В перерыве одна барышня решила прогуляться – подышать, так сказать, лесным воздухом. Никого не предупредив, она отправилась... м-м-м...
О д и л л и я. На поиски клюквы.
Б л о к. Да! И заблудилась. Потом увидела вашу карусель и захотела прокатиться. Ну, а чем это все закончилось – вы видите.
М а й к и н. Сказка про двенадцать месяцев. Девочка зашла на огонек...
Б л о к. Вы что, мне не верите?
М а й к и н. Почему не верю? Верю. И что, много клюквы нынче?
О д и л...
Катерина Файн
- Ты не бойся, Алкид, - Ификл стиснул зубы, не замечая, что из прокушенной губы идет кровь, и качнул неподдающийся валун с такой ненавистью, словно это была голова гада Пустышки, которую он собирался оторвать. - Ты только не бойся, ладно? Сейчас мы их убьем и уйдем отсюда... уйдем домой. Ты, главное, не бойся, ты помни, что ты - это я... а я не боюсь! Это пусть они нас боятся...
Генри Лайон Олди
Утром, в час, когда уже можно отличить белую нитку от голубой, я говорю - Любовь.
Солнце вылилось в небо.
Утру песни не бывает конца, только мы уходим.
Посмотрим по книге, как по воде, на каких перевалах бывало сердце, сколько от прошлого осталось крови и гордости, называемых лиризмом.
Виктор Шкловский