Рид - всего лишь имя. Название некоего качества. Как, например, сладость. Сладость есть в тысяче вещей, даже совсем вроде бы не сладких, когда пробуешь впервые. Но стоит только распознать тонкую эту сладость - и любое блюдо станет вам десертом. Рид - вкус карамели во всём.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Скопцы были вегетарианцами, не закалывали животных и не убивали насекомых, а также не сквернословили. Они не курили табак, не пили вина и пива. Их редкая воздержанность от алкоголя приводила к тому, что местные власти, бывало, рассматривали самый факт трезвенной жизни «как полное доказательство принадлежности к скопческой ереси».
Александр Эткинд
Как только у москвича появляется свободное время, он тут же его чем-нибудь заполняет: походом в спортзал, дополнительными курсами, стоянием в пробках. Ничем не заполненное время он считает зря потраченным. Больше всего москвич не любит наблюдать за тем, как золото свободного времени превращается в черепки потраченного зря. Вот он сидит, думает о чём-то абстрактном, а время — шшух — и пролетает мимо, едва коснувшись его крылом.
Ольга Лукас
— Ну а победы вы какие-нибудь помните? Выиграли же вы хоть какое-нибудь сражение?
— Нет, не припомню, — словно откуда-то издалека прозвучал голос старого полковника. — Никто никогда ничего не выигрывает. В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. Я помню лишь вечные проигрыши, поражение и горечь, а хорошо было только одно — когда все кончилось. Вот конец — это, можно сказать, выигрыш, Чарльз, но тут уж пушки ни при чем....
Рэй Брэдбери
– Вороны, семейство врановые, по-латыни corvidae, собирательное существительное, – произнес мистер Круп, наслаждаясь словами. – В народе олицетворяют убийство. – Вороны, семейство врановые, по-латыни corvidae, собирательное существительное, – произнес мистер Круп, наслаждаясь словами. – В народе олицетворяют убийство.
Нил Гейман
Я застыл у окна, без сил, без движения, как парализованный. Но когда все пять цепей надвинулись, ринулись на меня с возгласами непрошеного, ненавистного мне дружелюбия, когда лязг кандалов и топота послышались под самым моим окном, мне показалось, что этот рой бесов сейчас взберется сюда, в мою беззащитную каморку, и я с отчаянным криком бросился к двери, стал изо всех сил трясти ее, но дверь не поддавалась. Засовы были задвинуты снаружи. Я стучал, я звал на помощь. А тем временем страшные...
Виктор Гюго
