А Дарман иногда чувствовал себя еще и как беговой жук: он заперт в ловушке, он бегает с места на место, не понимая цели, ради которой все это делается, и бьется головой о стену войны, которую, похоже, нельзя ни выиграть, ни проиграть.
Цитаты в тренде
- Да, американский ребенок - это маленький варвар. В Европе ребенок знает свое место. А здесь он правит.
Увы, все это слишком походило на правду. И все же... Он лишь забывал добавить то, что знает каждый образованный европеец и о чем он сам слишком хорошо знал и в чем многажды признавался, - что в Европе, особенно в его Европе, ребенок становится взрослым задолго до того, как вырастет, что он вышколен до маразма, что он получает образование не только "варварское", но еще и жестокое,...
Генри Миллер
О власть с ее взглядом Медузы! Кто однажды заглянул в ее лицо, тот не может более отвести глаз: он остается зачарованным и плененным. Кто хоть раз испытал хмельное наслаждение власти и повеления, не в состоянии от нее отказаться.
Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.
Стефан Цвейг
Сделайте что-нибудь слизеринское, а на следующий день опровергните это, сделав что-то гриффиндорское. Тогда и слизеринцы поверят в то, во что они желают верить, и гриффиндорцы убедят себя, что вас следует поддержать. Пока есть неопределённость, люди могут верить в то, что, как им кажется, ведёт к их собственной выгоде. И пока вы кажетесь сильным, пока вы кажетесь победителем, инстинкт подскажет им, что быть на вашей стороне выгодно. Всегда шагайте в тени, тогда и свет и тьма последуют за вами.
Элиезер Юдковски
Я не более одинок, чем гагара, громко хохочущая на пруду, или сам Уолденский пруд. Кто разделяет одиночество этого водоёма? А между тем его лазурные воды отражают не демонов тоски, а небесных ангелов. … Я не более одинок, чем мельничный ручей, или флюгер, или Полярная звезда, или южный ветер, или апрельский дождь, или январская капель, или первый паук в новом доме.
Генри Дэвид Торо
Мы летали весь остаток дня и начало ночи. Я не помню дозаправок. Я не помню посадок. Я не помню, кого и куда мы доставляли. Я не записывал число вылетов или что-то еще, что было положено делать. Потом нам говорили комплименты насчет того, как хладнокровно мы вели себя под огнем. Я не помню этого огня.
Роберт Мейсон
лицо у него сморщилось в кулачок и пожелтело, как лимон, шея вытянулась, плечи опустились, одежда висела на нем, как на вешалке, он перестал есть и в кафе "Четырех епископов" сидел, опустив голову, и смотрел тупыми, ничего не видящими глазами на блюдце, где в мутном соку плавал чернослив.
Анатоль Франс
