– Мсье Бернар желал все снимать в полдень, – сказал он. – Такой прямой свет все сплющивает. Он не очень-то разбирался в кино.
Стив ЭриксонЦитаты в тренде
Россия никогда не была «гражданским обществом» свободных индивидуумов. Говоря
суконным языком, это было корпоративное, сословное общество (крестьяне, дворяне, купцы да
духовенство - не классы, не пролетарии и собственники). Мягче, хотя и с насмешкой, либеральные
социальные философы называют этот тип общества так: «теплое общество лицом к лицу».
Откровенные же идеологи рубят честно: тоталитаризм.
Сергей Кара-Мурза
О безумном и добром слове.
В одном селе произошел страшный случай. Был у одной матери единственный сын, школьник. Рассердилась как-то мать на сына и в гневе произнесла безумные слова: «Если бы глаза мои тебя никогда не видели, тогда я была бы счастлива!». Ребенок был настолько потрясен, что схватил ружье и застрелился; рядом с ним нашли его школьную дощечку, на которой он написал слова: «Мама, вот, исчезаю я с глаз твоих, только бы ты была счастлива». После этого одинокая мать каждый...
Николай Сербский
Неудобство художественного восторга заключается в том, что его непросто описать словами (...) сплошные стереотипы. Шаблонно, старо, избито... доисторический век. Вот все и хотят чего-то более лаконичного и простого. Такого, что можно с лёгкостью уместить в своём описании. Вроде телевизионного пульта - щёлк-щёлк, переключаешь каналы. Хотят физиологического шока, чувствительности... называйте это как угодно.
Харуки Мураками
Эта громадная казнь могла быть исполнена только потому, что все бояре, сенаторы царской Думы, дьяки – по повелению царя – должны были взяться за работу палача. Мнительность его крайне обострена; кажется, он подозревает всех в сочувствии к казнимым мятежникам. Он придумал связать кровавой порукой всех бояр… Все эти высокородные господа являлись на площадь, заранее дрожа от предстоящего испытания. Перед каждым из них поставили по преступнику. Каждый должен был произнести приговор стоящему перед...
Алексей Толстой
Дон Жуан
Моя мечта надменна и проста:
Схватить весло, поставить ногу в стремя
И обмануть медлительное время,
Всегда лобзая новые уста.
А в старости принять завет Христа,
Потупить взор, посыпать пеплом темя
И взять на грудь спасающее бремя
Тяжёлого железного креста!
И лишь когда средь оргии победной
Я вдруг опомнюсь, как лунатик бледный,
Испуганный в тиши своих путей,
Я вспоминаю, что, ненужный атом,
Я не имел от женщины детей
И никогда не звал мужчину братом.
Николай Гумилев