Где Цитаты (страница 238)
-
-
-
Скажу тебе так: я не знаю, как устраиваются христиане, чтобы существовать, но знаю одно: где начинается их учение, там кончается римское владычество, кончается Рим, кончается жизнь, различие между побежденным и победителем, богатым и бедным, господином и рабом, кончается всякая власть, кончается император, закон и весь миропорядок, и вместо всего этого приходит Христос и какое-то милосердие, какого до сих пор не было, и какая-то доброта, несвойственная людям и чуждая нашим римским склонностям.
Генрик Сенкевич
миниатюра "Быть главным на ярмарке"
Наивны требования редакторов, чтобы автор делил свои персонажи на хороших и отрицательных. Как быть, если в замечательном человеке находишь гадостные черты и, напротив, дурной человек вдруг оказывается способен на свершение благородных поступков? Я раскрыл XII том “Архива М. Горького”, где встретил такую сентенцию: “Человек без недостатков совершенно непонятен, даже больше – неприятен; уродлив, он просто нелеп”.
Валентин Пикуль
... был в цирке, где работа акробата под куполом показалась мне схожей с работой разведчика. Стоит промахнуться или выпустить из пальцев трапецию - кувырком летишь вниз, и нет такого всемогущего "блата", нет такой протекции у начальства, чтобы задержали твоё падение. Но если акробата в конце полёта ещё может выручить страховочная сетка, то разведчик ничем не подстрахован и разбивается насмерть посреди враждебной ему арены... И никогда не услышит оваций публики!
Валентин Пикуль
Для меня интересен вопрос о границах фантастики. Я их понимаю широко и вижу фантастику порой там, где ее видеть и не принято. Для меня вся литература мира делится на две равные по масштабам категории - литература реалистическая и литература фантастическая. Фантастика не жанр, не подвид литературы - это мировоззрение. Так что мне кажется допустимым фантастическое произведение, в котором либо ничего фантастического не произошло, либо это фантастическое может быть объяснено, при желании, вполне...
Кир Булычев
Джо даже пришлось напомнить себе, что он живет не где-нибудь, а в Лос-Анджелесе, где аккуратные, благополучные
подростки из хороших семей расстреливают своих родственников из дробовиков, а оказавшись на скамье подсудимых, льют крокодиловы слезы и умоляют судей проявить милосердие и сжалиться над круглым сиротой. Никто никогда не был на самом деле тем, кем казался, никому нельзя было верить на слово.
Дин Кунц
