Готовиться Цитаты (страница 36)
-
-
-
У ребят захватило дух от восторга. Лейтенант стоял, держа руку на кобуре, и смотрел в карие, внимательные, полные терпения глаза. Вот за кого он борется. Он изгонит из их детства все, что ему самому приносило одно горе, - нищету, суеверие, пороки. Они заслуживают правды о пустой вселенной, о холоде остывающей земли и права на счастье - любое, какого им захочется. Ради них он был готов испепелить весь мир - сначала Церковь, потом иностранцев, потом политиков - даже ...
Грэм Грин
«Хотелось совершить самоубийство просто ради того, чтобы хоть что-то изменить». Он думал о том, как Люкс готовится ко сну, и один только мысленный образ ее с зубною щеткой в руке возбудил Трипа больше, чем полная нагота, с которой ему приходилось едва ли не ежедневно сталкиваться в собственной спальне. Мы разрешали листьям накапливаться. Выдумав какой-нибудь предлог для безделья, мы подолгу стояли под де¬ревьями с задранными вверх головами: с каждым днем в ветвях наших вязов все увеличивались...
Джеффри Евгенидис
Я думал о поразительной способности мира вмещать в себя такое количество жизней. По улицам ходили люди, обремененные тысячами проблем – финансами, отношениями, образованием. Обитатели этих мест влюблялись, женились, лечились от наркозависимости, учились кататься на коньках, приобретали бифокальные очки, готовились к экзаменам, примеряли одежду, ходили в парикмахерские и появлялись на свет. А в некоторых домах люди старели, болели и умирали, оставляя горевать своих родственников. Все это...
Джеффри Евгенидис
Или слово "попугай". В нашем языке это слово презрительное: "болтаешь, как попугай", "попугайничаешь", а в узбекской поэзии - это каноническое любовное обращение к девушке. Там постоянно: "ты мой обожаемый попугай", "я готов умереть за один твой взгляд, о жестокий ко мне попугай", так что в данном случае дословный перевод уже потому не будет точным, что то слово, которое в атмосфере одного языка вызывает умиление и нежность, в атмосфере другого - презрительное фырканье, насмешку.
Корней Чуковский
Зашел к Кронстадтам; они тоже ели. Цыпленка с диким рисом. Я сделал вид, что уже завтракал, хотя готов был вырвать кусок из рук их малыша. С моей стороны это не застенчивость, а скорее какой-то мазохизм. Они дважды предлагали мне сесть за стол, но я отказался. Нет, нет и нет! Я даже отказался от чашечки кофе. Я, видите ли, деликатен. Уходя, я кинул взгляд на тарелку их младенца; на куриных костях еще оставалось мясо.
Генри Миллер