Говорять Цитаты (страница 551)
-
-
-
Только нас связывает нечто большее, чем постель. Когда я с ней – неважно где, просто стою на углу улицы и жду, когда изменится свет светофора, – я знаю, что не умру. Или даже если знаю, что умру, то мне это почему-то безразлично.– А когда ты со мной?– С тобой? – Он говорил с ней так, точно перед ним сидели слушатели, которых он перестал видеть. – Ты – смерть. Очень спокойная, очень чистая, очень далекая. Что бы я ни учудил, ты не изменишься. Это даже не позабавит тебя. Я женат на собственной...
Джон Апдайк
Я жалею всех, кто настолько эгоистичен, настолько слаб, что не может отпустить мужчину, когда он хочет уйти.– Я пытаюсь удержать отца моих детей. Неужели это так уж низко? Да!– Ты так говоришь, потому что ты к своим детям относишься как к багажу, как к безделушкам, которые в подходящую минуту можно выставить напоказ.– Я люблю моих детей, но я уважаю и мужа – уважаю настолько, что если бы он что-то решил, я бы не стала ему мешать.
Джон Апдайк
Я люблю этот дом. Любишь мой дом – люби меня. Твой дом – это, собственно, ты. Тебе он дорог – вот что говорит твой дом. Тебе дороги многие мелочи. У меня пошлый ум. Нет: ты – как растение, у которого короткий период роста, и поэтому оно выпускает множество крошечных корней. Это звучит трагически, Джерри. Я вовсе не хотел, чтобы это звучало трагически. У каждого из нас свой период роста.
Джон Апдайк
«Оформляющие» конструкции дают возможность сделать пересказ и осмысление прочитанного более гибкими, позволяют маневрировать в сложных предложениях. Поэтому стоит составить список таких конструкций и разучить их до полного автоматизма. Такой список у меня есть для всех языков, и я его постоянно пополняю.
положение дел таково, что…
хотелось бы особенно подчеркнуть, что…
стоит обратить особенное внимание на то, что…
по этому поводу мне пришло в голову, что…
могу ли я спросить...
Като Ломб
Вы представляете, сколько всего там скопилось за последние три-четыре тысячи лет? Пять процентов всех судов, которые когда-либо выходили в море: Я вам точно говорю. По меньшей мере пять процентов находятся на дне. Самый потрясающий музей - честолюбие, трагедия, память, богатство, смерть...
Артуро Перес-Реверте
"В нью-йоркском метро часто можно встретить людей, которые разговаривают сами с собой. Одни говорят шёпотом, другие кричат, третьи произносят целые проповеди, словно священники. Обычно такие люди одеты неряшливо, волосы у них растрёпаны, и хотя они то и дело громко обращаются к окружающим, называя их "братья" или "граждане", их слова разбиваются о непроницаемую стену молчания и безразличия. Никто не обращает на них внимания."
Кармен Мартин Гайте
"Как правило, ей больше нравилось слушать, чем говорить. Она утверждала, что только слушая других, можно приобрести опыт.
- А зачем вам опыт, мисс Лунатик, разве вы плохо знаете жизнь ? ...
- Я знаю много всего, но только не людей. Люди то и дело меняются. Каждый человек - целый мир, - отвечала она. - Обожаю, когда другие рассказывают о себе."
Кармен Мартин Гайте
Ибо в этом: в точной гармонии между содержанием (символикой, интеллектуальной и стилевой направленностью) и повествовательной силой (попросту говоря, старой доброй читабельностью) - заключается, как мне кажется, сущность романа. Словам, заполняющим страницу, надо придать энергию, побуждающую перевернуть ее.
Джон Фаулз
Тут самым беспроигрышным является принцип постоянной и щепетильной надежности. Не слушать ничего лишнего и ничего лишнего не говорить. Если у тебя есть приятель, который много сплетничает тебе о других своих знакомых, то вполне логично предположить, что так же пространно он сплетничает им и о тебе. Тут есть повод задуматься. Нельзя предать на пять копеек. И нельзя предать никого, кроме себя самого.
Дмитрий Емец
Голод, чума и бойни. Их кровь в моих жилах, их похоти бурлят во мне. Я шел среди них по замерзшей Лиффи, другой я, подменыш, среди плюющихся смолой костров. Не говорил ни с кем; и со мной никто.
Famine, plague and slaughters. Their blood is in me, their lusts my waves. I moved among them on the frozen Liffey, that I, a changeling, among the spluttering resin fires. I spoke to no-one: none to me.
Джеймс Джойс