Граница Цитаты (страница 5)
-
-
-
Эти люди чувствуют себя гораздо уютнее в суете толпы, где можно забыть о своей изолированности. Как объяснить ему очарование альпинизма? Как вообще человек, ценящий благополучие и чувство собственной безопасности, сможет понять, что я только тогда ощущаю себя полноценным, когда мне удается через лишения и крайнее напряжение сил подойти к границе возможной для человека нагрузки? И что я пытаюсь эту границу отодвинуть? Или то, что свое одиночество я переношу лучше, когда нахожусь вдали от...
Райнхольд Месснер
В физическом состоянии человека есть границы страданию. Когда оно дошло до известной точки, нервная система становится неспособной чувствовать сильнее. Законы природы в этом отношении относятся не только к телесным страданиям, но и к душевным также. Горе, ярость, ужас имеют также известные границы. Нравственная чувствительность, так же как и нервная, достигает своего периода полного истощения и не чувствует ничего более.
Уилки Коллинз
Сиксмит,
Работаю по ночам над секстетом "Облачный атлас" до упаду, в совершенно буквальном смысле, ибо нет никакого другого способа, чтобы уснуть. В голове моей - настоящий фейерверк изобретений. Музыка всей жизни, приходящая разом. Границы между шумом и звуком суть условности, теперь я это понимаю. Вообще все границы - условности, в том числе и между нациями. Человек может перейти через любую условность, если только вначале он в состоянии это замыслить.
Дэвид Митчелл
Израильтяне за границей — это особый жанр, особое батальное полотно. Они все время и везде орут. Их видно: на улицах, в магазинах, в музеях, в кафе, на вокзалах и в аэропорту. Итальянцы тоже ведут себя за границей весьма свободно. Но условно говоря, итальянцы меня не волнуют, за их державу мне не обидно. И где-нибудь в Амстердаме на площади Рембрандта, услышав за спиной радостный вопль на иврите: "Офир, Офир, глянь на эту прикольную штуку, ой, я умираю!" я стискиваю зубы и говорю мужу:...
Дина Рубина
У каждого ребенка проходит поперек судьбы темная граница, которую он переступает, высоко поднимая коленки. До этой границы ты уверен, что папа и мама могут все, что сильней и лучше будешь только ты сам, когда вырастешь. После – видишь родителей такими, каковы они есть, и с ними становится не о чем говорить. Таких сумрачных зон в детстве несколько, природа их плохо изучена. По-настоящему известна и описана только одна: когда человек лет в пять или семь осознает – я умру, и все умрут, и папа с...
Ольга Славникова
А вот, например, любопытная история, путь создания которой можно реально проследить. Речь идет о переговорах с «союзниками», в которых обсуждались послевоенные границы нашей страны. В частности, граница между СССР и Польшей. Вот как до короткого афоризма народная память обточила этот исторический эпизод.
Черчилль говорит:
– Но Львов никогда не был русским городом.
– А Варшава была, – возразил Сталин.
Николай Стариков
Вы видите, так жить дальше нельзя: на ненависти построены государства, ненавистью проведены границы, каждый из вас - клубок ненависти - крепость с наведенными во все стороны орудия. Жить тесно и страшно. Весь мир задохнулся в ненависти, - люди истребляют друг друга, текут реки крови. Вам этого мало? Вы еще не прозрели? Вам нужно, чтобы и здесь, в каждом доме, человек уничтожал человека? Опомнитесь, бросьте оружие, разрушьте границы, раскройте двери и окна жизни... Много земли для хлеба, лугов...
Алексей Толстой
"Самоопределение невозможно без рефлексии, вот что она теперь знает. Недавно поняла, в лифте. И, поняв, проехала свой этаж. Оно не имманентно, не сосредоточено в личности, оно не интенационально, не направлено изнутри вовне – оно, напротив, изначально предполагает двойственность. Ты и ты-прим. Ты, да, проставляешь себе границы, но не изнутри – вовне, а извне – внутрь. Ты смотришь на себя и определяешь себя. Так, кстати, рождается форма. Пределы, границы – они же и защита, они позволяют...
Марина Козлова
Каждый ощущает, что, примкнув к массе, он переступил границы собственной личности, ликвидировал все дистанции, которые отбрасывали его назад – к себе самому, запирали его в себе. Сбросив груз дистанций, человек освобождается, и эта обретенная свобода есть свобода переступания границ. То, что он испытал, непременно должны испытать и другие, он ждет от них того же. Масса, Мания разрушения
Элиас Канетти