Цитаты Императоров (страница 5)
-
-
-
Юлий Первый Морган, первый представитель фамилии Морганов, сменивших на престоле Человеческой Империи династию Романовых, лежал, скрючившись на полу туалета, и время от времени блевал в позолоченный унитаз.
Примерно раз в час в императорский сортир входила Пенелопа, юная сестра императора, и спускала в унитазе воду. Попытки поднять брата и уложить его в постель она бросила еще пять часов назад.
Сергей Мусаниф
Здесь имеется особый класс людей, соответствующих нашей буржуазии, но не имеющий ее твердого характера - следствия независимости, и ее опытности - следствия свободы мысли и образованности ума; это класс низших чиновников, как бы второе дворянство. По взглядам своим эти люди большею частью сторонники нововведений, тогда как по поступкам они самые жестокие деспоты в этом деспотическом государстве; выходцы из народных училищ, вступившие в статскую службу, они правят империей вопреки императору.
Астольф де Кюстин
...хотя эти люди и всевластны в своих поместьях, далеких от средоточия политических дел, в государстве они никто; у себя дома они творят всяческие бесчинства и ни в грош не ставят императора, подкупая или же запугивая исполняющих его волю второстепенных чиновников; однако же страною правят вовсе не они; всемогущие в мелких злодействах, творимых тайно от верховной власти, они бессильны и безвластны в общем руководстве государством.
Астольф де Кюстин
В Петербурге солгать - значит исполнить свой гражданский долг, а сказать правду, даже касательно предметов на первый взгляд совершенно невинных, - значит сделаться заговорщиком. Разгласив, что у императора насморк, вы попадаете в немилость, а друзья вместо того, чтобы вас пожалеть, станут говорить: "Надо признаться, он был страшно неосторожен".
Астольф де Кюстин
Запасная дорога предназначена для ломовых извозчиков, скота и путешественников в те дни, когда император или члены императорской фамилии едут в Москву. Это разделение позволяет избежать пыли и заторов, которые причинили бы неудобства и задержали августейшийх путешественников, если бы тракт во время их поездки оставался доступен для простых смертных.
Не знаю, не посмеялся ли надо мной смотритель, но он говорил с весьма серьезным видом и, как мне показалось, считал совершенно естественным, что...
Астольф де Кюстин
Впрочем, если бы число самоубийц в России и было велико, е го бы никто не ведал. Располагать цифрами - исключительное право русской полиции, не знаю, доходят ли они в точности до самого императора; знаю лишь, что при нынешнем царствовании ничье несчастье не может быть обнародовано без высочайшего дозволения: ведь эти свидетельства власти провидения унизительны для власти земной.
Астольф де Кюстин
– Да знаете ли вы, что Бог именно и мечтал всегда создать моего Дон Жуана, Гомерова Одиссея и Сервантесова Рыцаря Печального Образа? Для них-то и старался он, создавая свой ад и рай. Или вы полагаете, что всемогущий собирался коротать вечность в обществе моей тещи и австрийского императора?
Карен Бликсен
- Я – Смерть? – переспросил Чарли. – Смерть – Я? – Дыхание в гортани замерло. В голове он воспроизвел весь прошедший день. – А если и Смерть?
- Знаешь, сынок, - сказал Император, - я не дока в прекрасном поле, но эту информацию, наверное, имело бы смысл придержать свидания до третьего, когда они узнают тебя чуть получше.
Кристофер Мур
Но я из окна не выброшусь, мой ангел-хранитель меня не то чтобы отговорил, а просто шепнул мне, что тот, кто дал мне достичь глубочайшей опустошенности, сказал ему: уйти вот так -- это слишком легко, мою вселенскую боль мне предстоит пережить заново, как последнему китайскому императору, которому вместо казни двенадцать лет полоскали мозги, чтобы он понял, что совершил, и достиг не глубочайшей опустошенности, а сделался простым смертным, который ходит за покупками, как все, чтобы он стал...
Богумил Грабал
Но вот однажды бессмертный император стоял на холме, созерцая, как семь народов убивают друг друга. Он думал о том, весь ли мир будет принадлежать ему, или только половина его, когда Азраил пронесся над ним, задел его кончиком крыла и столкнул в Океан. Услыхав шум его падения, умирающие властители поднялись на смертном одре, и, протянув крючковатые пальцы, все царственные пауки разорвали Европу на части, а из пурпурной тоги Цезаря сшили себе наряд Арлекина.
Альфред де Мюссе