История Цитаты (страница 35)
-
-
-
Я получаю множество писем от людей, в которых они рассказывают, как им нравятся мои истории, как эти истории помогают обрести надежду в том огромном старом мире, где большинство из нас проводит всю свою жизнь. Люди понимают, что на земле не осталось места для чудес, но волшебство моих сказок дает возможность им распознать их собственную магию.
Чарльз де Линт
Мир делится на людей умнее меня - этих я не люблю - и на людей глупее меня - этих презираю. Но есть ещё категория людей, которых я боюсь. Это - хорошие русские люди, те, которые веруют, что логикой слов можно влиять на логику истории. Я тебе, Клим, дружески советую: остерегайся верить хорошему русскому
человеку. Это - очень милый человек, да! Поболтать с ним о будущем - наслаждение. Но настоящего он совершенно не понимает. И не видит, как печальна его роль ребенка, который, мечтательно...
Максим Горький
...общество делится на три разряда:
- люди, которые трудятся;
- люди, которые мыслят;
- люди, которые ничего не делают.
Отсюда следует, что, идет ли речь о поэтической истории странствующего художника или об унылой и навевающей сон истории конституционного монарха, образов жизни существует только три:
- жизнь трудовая;
- жизнь богемная;
- жизнь элегантная.
Оноре де Бальзак
для того, чтобы самое банальное происшествие превратилось в приключение, достаточно его РАССКАЗАТЬ. Это‑то и морочит людей; каждый человек – всегда рассказчик историй, он живет в окружении историй, своих и чужих, и все, что с ним происходит, видит сквозь их призму. Вот он и старается подогнать свою жизнь под рассказ о ней.
(приключение) - способ, каким нанизываются мгновения.
Чувство приключения – это, пожалуй, попросту и есть чувство необратимости времени.
Жан Поль Сартр
Ученые столетиями бережно восстанавливали ткань истории из лоскутков найденных папирусов и пергаментов, обрывков кодексов и фолиантов. С изобретением печати, с появлением газет это полотно продолжили ткать из газетных хроник типографские станки. В летописях последних двух веков не было прорех: каждый жест и каждое междометие тех, кто вершил судьбы мира, тщательно документировались. И вдруг в одночасье типографии по всему миру были разрушены или брошены навсегда.
Ткацкие станки истории...
Дмитрий Глуховский
Нет же, урезонил я себя. Если эти записки были опубликованы, значит, их автор сумел выбраться живым из всех перипетий, досказать свою историю до конца и доверить ее издателям. Приключенческие романы от первого лица именно поэтому оканчиваются хорошо, что главный герой должен уцелеть, иначе кто же будет их писать? Может быть множество похожих сюжетов, протагонист которых погибает страшной смертью - но историю всегда пишут победители.
Дмитрий Глуховский
— Если хотят ликвидировать народ, — говорил Гюбл, — у него прежде всего отнимают память. Уничтожают его книги, его культуру, его историю. И кто-то другой напишет для него другие книги, навяжет другую культуру и придумает другую историю. Так постепенно народ начнет забывать, кто он и кем был. Мир вокруг него забудет об этом еще намного раньше.
Милан Кундера
У истории своя правда, а у легенд — своя. Правда легенд по самой своей природе совсем иная, нежели правда историческая. Правда легенд — это вымысел, итог которого — реальность. Впрочем, и легенды и история обе идут к одной и той же цели — в образе преходящего человека представить вечночеловеческое
Виктор Гюго
Вот что делает с нами близость. Вот что случается в ходе долгого брака: мы перенимаем чужие истории и обмениваем их на свои. Именно так мы становимся дополнением друг к другу, решеткой, по которой карабкаются лианы чужой биографии. Личная история Фелипе становится частью моей памяти, а моя жизнь вплетается в канву его существования.
Элизабет Гилберт
Мрачная это была история, одна из тех мрачных и мучительных историй, которые так часто и неприметно, почти таинственно, сбываются под тяжелым петербургским небом, в темных, потаенных закоулках огромного города, среди взбалмошного кипения жизни, тупого эгоизма, сталкивающихся интересов, угрюмого разврата, сокровенных преступлений, среди всего этого кромешного ада бессмысленной и ненормальной жизни...
Федор Достоевский
Мне всё противнее вылавливать из эфира голоса радио-дикторов Рима или Берлина, надоело присущее им бахвальство: нет уже просто решений дуче, а есть "исторические решения" Муссолини, уже не стало просто речей Гитлера, зато есть "речи фюрера, имеющие историческое значение", и, наконец, всё, что ни делается, всё обязано войти в "анналы истории". Когда потомки разгребут вилами эти анналы, сколько навоза они обнаружат на этих помойках истории.
Валентин Пикуль