Какать Цитаты (страница 1123)
-
-
-
...человек - это звучит глупо; практически ничего достоверного не знает о себе и о мире - но до чего же ловко и проворно конвертирует свое невежество в злодейство. Схватит на лету какой-нибудь факт, истолкует как попало, присочинит к нему кучу других, и вот уже готова догма или, там, модель - лживая насквозь, но непременно дозволяющая убивать других пачками. По причинам возвышенным и чувствительным, а как же.
С. Гедройц
День клонился к вечеру. Вдали показались позолоченные купола киевских соборов; на западе небо было красно, как огонь. Вскоре наступили сумерки. Вдруг в стороне от дороги, над болотом, что-то блеснуло.
— Блуждающий огонек, — заметил Ядевский.
— Мой символ, — ответила девушка. — Не ходи за мной, если я поманю тебя, а то попадешь в болото и погибнешь.
— Какие пустяки! Разве ты сирена, прельщающая путника для того, чтобы утопить его?
— Не только русалки губят легковерных юношей.
Леопольд фон Захер-Мазох
Я отказалась от всех стремлений молодого сердца и поступила совершено сознательно. Я смотрю на жизнь, как на странствие по необозримой долине скорбей. Сама природа представляется мне в виде демона-искусителя, ведущего род человеческий к погибели. Она, подобно древнему змию, обольстившему праматерь нашу Еву, прельщает нас таинственным шелестом листьев в лесу, журчанием ручейка, звонкой песнью соловья и легким дуновением ветра. Она тешит нас призраками любви, дружбы и ангельской улыбкой...
Леопольд фон Захер-Мазох
Я не понимаю, как можно бояться смерти или любить жизнь так, как ее любят некоторые люди. Я с радостью пожертвовала бы своей жизнью, если бы это могло возвратить вам здоровье. Этой временной жизни я предпочитаю жизнь вечную. Во время нашего земного странствования нас осаждают искушения, и мы грешим на каждом шагу. Да, я жажду смерти, но не случайной, а добровольной, той, которой умирали святые мученицы. Такая жертва угодна Богу, и Он дарует нам за нее отпущение грехов.
Леопольд фон Захер-Мазох
«Эмма действительно находится под чьей-то таинственной властью, в этом она сама мне призналась… Кто управляет ею? К какой секте она принадлежит? Почему я не решаюсь расстаться с ней, несмотря на овладевшее мною сомнение? Неужели, я так сильно люблю ее?.. А эта невинная, любящая девочка?.. Разве возможно любить двух женщин одновременно?» Все эти вопросы с быстротой молнии промелькнули в голове Ядевского, но не привели ни к какому решению. Его несло с необыкновенной силой, но куда? — этого он и...
Леопольд фон Захер-Мазох
Граф явился в театр еще до начала спектакля и стоял на лестнице, ожидая приезда красавицы, покорившей его гордое сердце. Солтык вежливо поклонился Эмме, пожирая ее своим страстным взором, а она только кивнула ему и молча прошла мимо. Казимир, сидя в партере, видел, как она вошла в ложу и тотчас же обратила на себя внимание публики. Простой, но изящный наряд как нельзя лучше гармонировал с ее величественной красотой. Она спустила с плеч мантилью и гордым, равнодушным взглядом окинула зал.
Леопольд фон Захер-Мазох
— Вы сотворены для всеобщего обожания, Генриетта упала на колени перед своим кумиром и продолжала, не спуская с Эммы больших синих глаз, — Я это чувствую, точно так же как и другие. Вы сверхъестественное, неземное создание! Вы святая!.. Я молюсь на вас! В сравнении с вами все наши так называемые красавицы кажутся мне ничтожными. Даже Анюта Огинская, хотя я люблю ее, как сестру. Не отталкивайте меня, умоляю вас! Если я не достойна быть вашей подругой, я с радостью стану вашей рабою.
Леопольд фон Захер-Мазох