Какать Цитаты (страница 1139)
-
-
-
Я знаю этих людей, как Стива, как они смотрят на это. Ты говоришь, что он с ней говорил об тебе. Этого не было. Эти люди делают неверности, но свой домашний очаг и жена – это для них святыня. Как-то у них эти женщины остаются в презрении и не мешают семье. Они какую-то черту проводят непроходимую между семьей и этим. Я этого не понимаю, но это так.
Лев Толстой
– Беда с вами, потаскухами: иногда и вам нужно вести себя как леди, а вы не умеете. Вот я и учу вас.
– Не смейте со мной так разговаривать, – сказала старшая.
– Так и быть, – сказал мистер Бинфорд. – Скажем по-другому. Беда с вами,
леди: не умеете вы вовремя перестать вести себя как потаскухи.
Уильям Фолкнер
«Земля пускает так же пузыри, как и вода», — писал Шекспир всё в том же «Макбете». Много пузырей породила русская земля. Множество их, пузырей, чудовищных и жестоких, ещё задолго до Горбачёва насадили страшный коммунистический режим и смогли его удержать: этот режим, функционировавший неумолимо, как машина, так долго позволял и поощрял самые страшные злодеяния, превратив в привычную повседневность, что теперь отличить добро от зла не легче, чем восстановить добро.
Франсуаза Саган
Он был первым среди зловещих старцев, Брежнева, Хрущёва и т. д., чьи лица были изваяны на Урале как символ тирании - подобно лицам американских президентов, высеченным в Скалистых горах как символ демократии. Он был первым русским президентом с человеческим лицом. Горбачёв остаётся человеком, совершившим самое немыслимое, самое желанное, самое отчаянное освобождение. Он разбил оковы, сорвал тяжкое иго, под которым пребывали люди, удерживаемые страхом, целых семьдесят пять лет. Он освободил их...
Франсуаза Саган
Он понимал, что перед лицом бесконечности простора человек в лодке ничто. Но человек мыслит и тем восходит к величию Моря и Неба, и тем утверждает себя перед веынчми стихиями, и тем он соизмерен глубине и высоте миров. И потому, пока человек жив, духом он могуч, как море, и бесконечен, как небо, ибо нет предела его мыли. А когда он умрет, кто-то другой будет мыслить дальше от него, и дальше, а следующий еще дальше и так без конца...
Чингиз Айтматов
Раз и навсегда осталась озадаченной непререкаемой верой поляков в свое правительство, верой в то, что они не забыты им. Ведь сама я искренне считала, что связь между отдельным человеком и правительством страны, в которой он живет, имеет одно состояние — борьбы с человеком. Поляки не были униженными и не собирались постигать этого уродливого состояния. Более того, они не отказались от личного права на выбор, в какой армии хотят служить, а в какой — нет.
Тамара Петкевич
Когда мы говорим, что кто-то нам нравится, на самом деле это не так. Нам нравится не человек, на самом деле это мы сами себе нравимся такими, какими становимся, общаясь с ним. — Он вспомнил мысль, пришедшую ему в голову несколько дней назад, о том, каким он становится и чувствует себя рядом с Иньиго и Доминго. — Есть люди, рядом с которыми мы становимся лучше и проявляем себя с доброй стороны. Так вот, это вопрос чистой воды эгоизма.
Нерея Риеско
Сказал «прощай» своему удивленью, увидев как ледяные глыбы, эти творения северных вод, рушатся вдруг, теплу уступая, и с чудесами я попрощался, когда наблюдал, как смеются люди, которых война разорвала на части, и с яростью я успел распрощаться, когда наполняли корабль динамитом, и с музыкой тоже решил проститься, с моею музыкой, в тот самый день, когда удалось мне в одной лишь ноте ее сыграть за одно мгновенье, прощай и радость, ее я придумал, когда увидел — ты входишь сюда.
Алессандро Барикко
Он был в плену в Германии, и он рассказал нашим детям то, чего они никогда не смогут забыть и никогда не должны забывать: как он хоронил маленьких цыганят, которые умерли, когда эвакуировали концлагерь Штутхоф, они были вот такие маленькие – он показал какие, – и он копал могилы в мерзлой земле, чтобы их похоронить.
– А почему они умерли? – спросил кто-то из детей.
– Потому что они были цыгане.
– Но ведь это же не причина, от этого же не умирают.
– Да, – сказал Дермот, – это не причина,...
Генрих Белль
Итак, <...>, чувства оказываются единственными судьями чистоты или нечистоты вещей. Но так как ощущения от предметов отнюдь не одинаковы у всех людей, так как то, что вызывает приятное ощущение у одних, внушает отвращение другим, от отсюда следует, что свидетельство чувств не может служить мерилом, если только не утверждать, что каждый волен по собственному усмотрению решать этот вопрос и отличать, когда это касается, чистые вещи от нечистых.
Шарль-Луи де Секонда Монтескьё